Заставь меня прекратить

Толкнулся нежно, и мои глаза сами собой прикрылись, а с губ сорвался шумный выдох-стон. Давид заглушил его своим ртом и утробно зарычал, когда и его тело наполнилось негой и дрожь ударила по венам, ощущаясь сильнее в том месте, где были соединены наши тела.

Жар нашего дыхания, шум бьющихся в унисон сердец – все смешалось, оргазм медленно отступал, но мне не хотелось возвращаться в реальность и не хотелось думать.

Но легкий поцелуй, который последовал за глубоким, завершающим эту порочную ночь заставил вынырнуть из сладкого забытия и открыть глаза.

Самсонов хмурился.

– Какого хрена мы творим? – он первый поддался голосу разума и меня как льдом обдал. Расхотелось нежиться в его объятиях, даже смотреть на него не могла, поэтому опустила глаза. Давид поднялся, протянул мне белый носовой платок, который у него откуда-то был, и я начала приводить себя в порядок, неловкими руками надевая платье.

Расправила одежду, надела трусики, подошла к раковине и открутила кран с облегчением понимая, что вода есть. Самсонов деликатно отвернулся и смотрел куда-то сквозь пространство в сторону решетчатой двери, за которой виднелся пустой коридор.

А я старалась подавить ком в горле, который мешал дышать и успокаивала себя мысленно, но выходило хреново. Разве о таком завершении первого раза мечтает девушка? Разве так представляет себе первую ночь любви? Разве в ее грезах любовник скупо отворачивается, будто жалеет о содеянном, как только соитие заканчивается?

Не такого я хотела. Не о таком мечтала. И уж точно представить не могла что мой первый раз произойдет в тюрьме с мужчиной, чья сомнительная репутация идет вперед него. Дура ты, Кристина. Совсем головой не думаешь…

Из коридора послышались голоса, и Самсонов повернулся ко мне и убедившись, что я закончила приводить себя в порядок снова повернулся к решетке.

– На выход. За вас внесли залог, – тот самый дежурный, который дремал на своем месте звякнул ключом, и дверь камеры со скрипом отворилась. Самсонов кивнул в коридор, и я как ошпаренная вылетела из обезьянника, будто бы за мной все черти ада гнались. Хотя гнались вовсе не черти, а один единственный человек, который заменял их всех одним своим присутствием.

Так как вещей у нас с собой не было и даже не было никаких мелочей, который обычно сдают на хранение мы довольно быстро вышли из полицейского управления.

Мужчина очень напоминающий какого-то шейха пустыни шагнул к нам навстречу, но Самсонов обрубил его хмурым «в аэропорт» и сразу прошел к машине на водительское.

Я села сзади, шейх на пассажирское впереди и почти всю дорогу молчал, видимо понял, что Самсонов не настроен на диалог.

В аэропорту нас ждал все тот же частный лайнер. Как только мы поднялись на борт, пилот объявил о скором взлете.

Я молчала, Самсонов тоже. Никто из нас не желал поднимать тему прошедшей ночи и никто не желал смотреть друг другу в глаза.

Не была уверена, что Давид захочет проводить со мной два дня на Багамах. Да и сама предпочла бы сейчас остаться одна, поэтому очень удивилась, когда пилот сообщил о посадке в аэропорту Пиндлинга недалеко от Нассау, столицы Багамских островов. Но вскоре меня ждало еще большее удивление, когда после посадки Самсонов не стал откладывать свой извечный ноутбук, который наверно был продолжением его рук, лишь молча поднял на меня вопросительный взгляд когда окликнула его по имени.

– Самолет сел, нам пора на выход, – заговорила негромко и Самсонов кивнул.

– Не нам, а тебе. Ты же хотела солнца, наслаждайся. А меня ждут дела. Я улетаю.

Еще несколько секунд я, как дура, пялилась в его лицо, обращенное в ноутбук, а потом до меня дошло, что опустив голову, Самсонов дал понять, что разговор окончен.

Обращается со мной как с шавкой!

Скрипнула зубами и, чтобы сохранить хотя бы видимость уцелевшей гордости, развернулась и медленно пошла на выход. Солнце ослепило, как только я вышла на трап, внизу ждал белый внедорожник, около которого стояла Лаура. Вот же сучка!

Начала спускаться по трапу понимая, что выбора не оставили. Да, Самсонов предоставил мне свободу, но при этом надел на шею поводок в виде своей подопечной, которая будет контролировать каждый мой шаг.

Выпустил из клетки погулять на волю. Под присмотром тюремщика.

Прошла мимо подчиненной Самсонова и заняла заднее пассажирское, даже не взглянув на Лауру. Та обошла внедорожник и села за руль.

– Ты мне не нравишься, – она без предисловий начала, и я с удовольствием могла ответить ей тем же, но промолчала. – Так что постарайся не создавать проблем, иначе надолго здесь не задержишься.

– А я думала Давид решает, кто задержится здесь, а кто нет, – с ледяной улыбкой ответила и выдержала ее взгляд в зеркале заднего вида. Та промолчала.

Ехали мы долго. Сначала петляли по бесчисленным шоссе, потом начались узкие улочки пригорода, которые вскоре сменились очередными шоссе. Асфальт плавился под колесами, за бортом было не меньше тридцати пяти, и я мысленно порадовалась, что во внедорожнике работает кондиционер.