Заставь меня жить (СИ)

Звук удаляющихся шагов, шорох закрывшейся двери, и я остаюсь наедине с самим собой и мыслями о том, что он знал о моём смехотворном обмане.

Неизвестно, сколько времени проходит с тех пор, как Снейп оставил меня, но я подрываюсь с яркой мыслью о том, что Рон и Невилл обещали дождаться моего возвращения. Сорвав с себя покрывало, вдруг обнаруживаю, что спал я на неком подобии удобной лежанки. Одного кресла нет, значит, профессор трансфигурировал его.

Подпирая кулаком тяжёлую от недосыпа голову, вяло размышляю над тем, что друзья наверняка легли спать, иначе стали бы они ждать меня всю ночь?

Вздохнув, возвращаюсь в горизонтальное положение, подкладываю руки под затылок и, сонно разглядывая каменный потолок, думаю о Сириусе.

Мерлин, как мне необходимо увидеть его, самому удостовериться в том, что он идёт на поправку.

Несмотря на вновь навалившуюся дрёму, я вспоминаю о сквозном зеркале, которое крёстный подарил мне незадолго до своего отъезда. Оно лежит в моём чемодане.

Удовлетворённо улыбнувшись, переворачиваюсь на бок, спиной к согревающему камину, и вновь засыпаю.

Я долго наблюдаю за Снейпом из-под опущенных век. Спрятав лицо в сгибе локтя, ловлю каждое движение профессора, как только он оказывается в поле моего зрения.

Проснувшись, я заметил его в противоположном конце кабинета. Он стоял спиной ко мне, медленно листая какую-то книгу. Услышав, как я шевелюсь, он резко обернулся, но я успел закрыть глаза.

Сейчас он сидит за столом, чёрный кончик пера дрожит в его руках, характерный скрип свидетельствует о том, что профессор что-то пишет. Выражение лица умиротворённое. Таким я никогда его не видел.

Хочется «проснуться», привлечь его внимание, но вместе с тем хочется подольше наблюдать его, такого непривычного.

Рука затекает в неудобном положении, так же как и бок. Мышцы теряют свою чувствительность, и мне ничего не остаётся, как перевернуться на спину (стоит заметить, не без удовольствия) и растянуться на лежанке.

Тишина заставляет усомниться в присутствии Снейпа, но он явно не успел бы исчезнуть за столь короткое время. Камин уже давно потух, но помещение всё ещё хранит его тепло, а под покрывалом становится жарко. Одним движением откидываю его, радуясь поступлению воздуха, подкладываю ладонь под щёку, но мне не дают расслабиться.

— Просыпайся, иначе опоздаешь на завтрак.

Как всегда.

Пробурчав что-то недовольным тоном, переворачиваюсь на живот, свешиваю одну ногу вниз. Даже не думаю вставать.

Нисколько не удивлённое хмыканье раздаётся со стороны профессора, который, судя по звукам, покидает своё место. Мне же интересно, что он предпримет.

Результат совершенно неожиданный. Лёгкая, но такая невыносимо-смешная щекотка пробегает по обнажённому участку шеи. Задохнувшись в приступе смеха, отмахиваюсь от неизвестного предмета, но уже настойчивые руки берут меня за плечи и заставляют принять сидячее положение. На несколько секунд потолок меняется местами с полом, но всё возвращается на свои законные места, стоит мне открыть глаза: и стены, и ухмыляющийся Снейп, и чёрное перо в его руке.

Лицо удивлённо вытягивается независимо от желания. Он щекотал меня этим самым пером.

Пока я пытаюсь вернуть себе способность говорить, профессор садится рядом и, вложив в мою ладонь флакон со вчерашним зельем, кивает куда-то в сторону одного из шкафов, возле которого я обнаруживаю свою сумку для учебников и письменных принадлежностей.

Вторая попытка произнести хотя бы слово также не увенчивается успехом из-за того, что его пальцы на миг прикасаются к моему лбу и вискам. Не то чтобы я отличался красноречием, но моё подобное безмолвие в присутствии Снейпа повторяется всё чаще и чаще.

— Как ты себя чувствуешь?

Различаю намёк на волнение в тихом голосе. Приятный для меня намёк.

— Не совсем хорошо.

Его вопросительный взгляд загоняет меня в тупик, правда, не такой тёмный и безвыходный, как тот, в котором я нахожусь по вине близости этого невероятного человека.

— Голова ноет, не выспался.

Собственно, это является правдой.

Быстро поднявшись, прячу флакон с зельем в боковом кармане сумки, уже собираюсь уйти, но в последний миг передумываю. Не выпуская сумки из рук, опускаюсь рядом со Снейпом, и на этот раз с красноречием у меня нет никаких проблем:

— Если вы поцелуете меня, как вчера перед сном, боль наверняка уйдёт.

Знаю, такой наглости свет ещё не видел. И Снейп в том числе. Он медленно сощуривает глаза, словно подлавливает меня на хитрости, уголок губ неумолимо ползёт вверх, хотя видно, что профессор очень желает не допускать этой улыбки.

Не знаю, откуда во мне столько сил, но я терпеливо жду продолжения, тогда как внутри меня словно что-то трясётся.

Веки опускаются как раз в тот момент, когда его губы прикасаются к скуле. Рот, как назло, приоткрывается именно тогда, когда эти же губы перемещаются немного ниже, а неведомая сила поворачивает моё лицо так, чтобы…