Заставь меня жить (СИ)

После обеда мы вместе с Роном и Гермионой через каминную сеть попадаем в Косой Переулок и отправляемся в поход по магазинам, после которого я предлагаю друзьями аппарировать в Хогсмид. Уже через час мы с полными сумками самых разнообразных учебников, наборами перьев и пергаментов появляемся в деревушке. Гермиона предлагает заглянуть в Кабанью Голову, вдруг встретим кого-нибудь из однокурсников, и мы с Роном соглашаемся.

В трактире оказывается не очень много посетителей, из которых только лишь трое — ученики шестого курса Райвенкло. Рон с Гермионой берут по кружке сливочного пива и располагаются за дальним столиком в углу, а я задерживаюсь возле стойки над Ежедневным Пророком, изучая первую полосу:

«Очередной взрыв прогремел 17 августа ранним утром в спальном районе Лондона, в доме номер семь по улице Флайстрит. В результате погибла семья волшебников в составе трёх человек…»

Имена и даты рождения погибших я читать не стал, потому что всё и так предсказуемо. Хотя, вдруг…

Я ради интереса пробегаю взглядом дальше по тексту, и горькая усмешка трогает мои губы. Так и есть, 31 июля 1980 года.

Отложив газету, я беру своё сливочное пиво и так и застываю на полушаге, заметив входящего в помещение Рудольфуса в компании одного из тех мужчин, что были с ним в баре на окраине Лондона.

Мысль в моей голове срабатывает молниеносно, я поспешно возвращаю кружку с пивом на стойку, выуживаю мантию-невидимку из-за пазухи и ловко накидываю её на себя. Конечно, стоило бы позаботиться о нервных клетках других посетителей, но судя по всему, никто не замечает моего внезапного исчезновения. Только Рон с Гермионой озадаченно оглядываются по сторонам.

Я ловко ухожу с пути Рудольфуса, который вместе со своим спутником подходит к стойке.

— Привет, Джейк, — кивает он бармену, — дай мне чего покрепче.

— Что, Руд, денёк не из лучших? — интересуется бармен, беря с полки бутылку с янтарной жидкостью и разливая её по двум стаканам.

— Не то слово. Начальство неистовствует как никогда, — фыркает Рудольфус и указывает на свою щёку, скрытую от моего взора.

— Да я уже заметил. Твой начальник, кто бы он там ни был, просто зверствует. Так изувечить.

Интерес подталкивает меня, я осторожно обхожу двух мужчин и захожу с противоположной стороны. Желудок моментально скручивает от зрелища, открывшегося моему взору: лицо Рудольфуса от переносицы до подбородка пересекает глубокий уродливый шрам. Судя по вывернувшейся коже и красноте, наскоро залеченный шрам ещё совсем свежий.

— Ладно, давай не будем о работе, Джейк, она и так у меня в печёнках сидит, — отмахивается Руд и делает большой глоток из своего стакана.

— О твоей жене такого не скажешь, — бармен ухмыляется, попутно натирая бокалы.

— Ты прав. Я порой не могу понять, кого она любит больше — меня или нашего начальника, — Рудольфус хрипло смеётся, а затем спрашивает что-то несущественное у пришедшего вместе с ним рослого Пожирателя.

Не снимая мантии, я пробираюсь к Рону с Гермионой и шёпотом произношу:

— Ребята, надо поговорить, выходите на улицу.

Друзья сначала вздрагивают, но потом, догадавшись, что это я под мантией-невидимкой, синхронно кивают и выходят на улицу. Догадливая Гермиона сворачивает в первый переулок, я — следом за ней.

Стянув мантию, я рассказываю друзьям о появлении Рудольфуса в Кабаньей Голове.

— Получается, тот мужчина со шрамом через всё лицо — это и есть тот самый Пожиратель Смерти?! — восклицает Рон.

Я утвердительно киваю в ответ.

— Ты узнал что-нибудь новое?

— Нет. Руд, видимо, предпочитает особо не распространяться в общественных местах о делах Тёмного Лорда. Сегодня утром прогремел новый взрыв и погибла ещё одна семья волшебников.

— Да, я читала в Ежедневном Пророке, — Гермиона задумчиво прикусывает губу, — так получается, что бармен тоже в сговоре с Пожирателями?

— Насчёт Джейкоба я не уверен. Но тот факт, что Рудольфус каким-то образом провинился перед Волдемортом и в результате заработал себе шрам… — я многозначительно изгибаю бровь.

— Тут не поспоришь. Так что насчёт вашего переезда? — интересуется Рон и выглядывает в улицу, чтобы удостовериться, что нас не подслушивают.

— Я не знаю. Родители мне ничего не говорили по этому поводу, профессор Люпин тоже. К тому же, я так и не узнал о второй части Пророчества, — я тяжело вздыхаю и со злости пинаю небольшой камешек.

— Гарри, не переживай. Я уверен, у тебя ещё будет шанс всё разузнать. В конце-концов, ты можешь поговорить с профессором Снейпом, — произносит Рон и по-дружески хлопает меня по плечу.

— Да, только вот Снейпа я со вчерашнего вечера ещё ни разу не видел. Куда он исчез?

— Без понятия, — Гермиона пожимает плечами, — видимо, аппарировал из дома, куда-то по своим делам.

— И как всегда, без предупреждения, — я усмехаюсь, — ладно, нам пора возвращаться.

Кивнув друзьям, я выхожу из тёмного переулка на свет широкой улицы.

Рон с Гермионой не отстают от меня ни на шаг, пока вдруг я не останавливаюсь, как вкопанный, второй раз за день. Подруга врезается мне в спину, сдавленно охнув.

— Гарри, в чём дело?