Заставь меня жить (СИ)

– Думаю, он сделал бы всё возможное, чтобы выбраться живым, – неуверенно откликаюсь, и мрачный взгляд Крауча лишь подтверждает самую худшую догадку. Он опирается локтями на разведённые колени и отрицательно качает головой, и что-то сжимается в груди, когда я вижу, как быстро моргает Нарцисса и выше вздёргивает подбородок, всеми силами сохраняя бесстрастное выражение лица.

– Как раз наоборот, – Барти поддевает носком туфли осколок тротуарной плитки, повидавшей не одну сотню подошв, – таков был его план. Он считал, только в этом случае Реддл позволит уйти остальным. Мы лишь должны были играть свои роли до конца.

Шумевший фонтан внезапно стихает, привлекая внимание: скульптурный ансамбль никуда не исчез, но вода прекратила движение по камням и начала убывать в бассейне, заставив вернуться к недавнему вопросу.

Вот почему он работал зимой – в то время года, когда прочие фонтаны не функционируют. Магия поддерживала его, наделяла необычными качествами, и раз от неё не осталось ни единого следа…

Когда остальные возвращаются, и директор запечатывает проход, мы слышим короткую реплику Ремуса, объяснившую всё:

– Реддл больше не сможет возродиться.

Вместе со смертью мага перестаёт существовать и его магия.

Мы возвращаемся в Лондон, в дом на площади Гриммо, где нас ждут Кингсли с Артуром, Молли и остальные члены Ордена. Отряд Мракоборцев возвращается в Министерство за исключением двух волшебников, оставшихся на собрании. Дамблдор уводит куда-то Ремуса и Сириуса, но я не придаю этому значения до тех пор, пока директор не вызывает меня и Снейпа. В ответ на вопросительные выражения наших лиц он приводит нас в кабинет, где на широком дубовом столе мы видим каменную чашу, тёмный омут которой поблескивает в свете множества свеч.

– Это думоотвод? – озвучиваю очевидную догадку, останавливаясь возле Снейпа. Мы поворачиваемся к директору, который достаёт из потайного кармана мантии стеклянную колбу с переливающейся субстанцией внутри.

– Верно, Гарри, а это, – он осторожно покачивает колбу из стороны в сторону, – то, о чём я говорил.

Закатив широкий рукав иссиня-чёрной мантии, Дамблдор протягивает руку к чаше и плавно выливает в неё субстанцию, сопровождая действия словами:

– Многие уже познакомились с воспоминанием и нашли его крайне важным. Настал ваш черёд.

Он призывно кивает в сторону думоотвода, мы же успеваем обменяться быстрыми взглядами прежде, чем окунуться в омут.

Улица, закутанная в пышное снежное одеяло, режет глаза своей ослепительностью. Тусклые лучи зимнего солнца отражаются пушистым снежным покровом, заставляя чаще моргать в попытке разглядеть мир вокруг. Вскоре я замечаю невдалеке знакомую фигуру: Слизнорт, что-то радостно насвистывая под нос, приближается к двери в фасаде одного из зданий, плотно стоящих друг к другу. Гораций долго возится с запирающими чарами: ему мешает внушительных размеров бумажный пакет с продуктами, который он пытается удержать другой рукой. Последний взмах палочки – замок поддаётся, но ярко-красное яблоко всё-таки выпрыгивает из пакета и прокатывается по крыльцу. Мы со Снейпом синхронно поворачиваемся, желая проследить путь яблока, и лично я застываю с открытым ртом, увидев, подошв чьих сапог оно коснулось.

– Святой Мерлин… – Гораций прижимает ладонь к груди, не веря глазам, когда Регулус Блэк подхватывает сбежавший фрукт и поднимается по ступеням, сверкая широкой улыбкой.

– Неужели успели похоронить меня, профессор? – мелодичный голос переливается озорством с долей притворной обиды, когда Регулус поворачивает голову вправо, а затем влево, демонстрируя, что он более чем реален.

Слизнорт не сразу отходит от шока: он по-прежнему не может вымолвить ни слова, даже когда принимает оброненное яблоко и заворожено смотрит на него. Убеждаясь, что призраки не могут прикасаться к осязаемым предметам.

– Семь лет, Регулус, – он вглядывается в серые глаза напротив, – семь лет от тебя не было никаких новостей, но вот ты, стоишь на пороге моего дома и…

Внезапно Гораций дёргается в неудачной попытке всплеснуть руками, и это вполне могло бы обернуться катастрофой для пакета, если бы не Блэк: он вовремя подхватывает его, удерживая в вертикальном положении, и смеётся.

– Прости мою старческую невнимательность, – шутит Слизнорт, толкая локтём дверь и предлагая своему неожиданному гостю войти, – совсем из ума выжил, держать доброго человека на пороге, да ещё зимой!

– По мне так вы ничуть не изменились, – добродушно заявляет Регулус, пристраивая пакет на низком пуфике, когда мы вслед за ним проскальзываем в хорошо освещённую прихожую. Оставив мантии на вешалке, волшебники проходят в изысканно обставленную гостиную, и Гораций изучает лицо любимого ученика с тёплой улыбкой, фиксируя малейшие изменения.