Застава

— Когда? — вырвалось у Ватшина.

— Вечером. И помните, мы легко выясним, правду вы говорите или нет. Не играйте в разведчика, это не ваше призвание. До скорой встречи.

— Погодите, — заторопился Константин. — Как я вас узнаю? Кто вы? Я имею в виду — как вас называть?

— Разве это принципиально?

— Нет, но… для верности.

Смешок.

— Можете называть меня Тот, Кто Рядом, или короче Тот.

Голос в брусочке телефона пропал.

— Во бля! — вслух проговорил осоловелый Ватшин, покрываясь потом. — И что я скажу Ивану Петровичу?

Никто ему не ответил.

2. Чёрные технологии

Погрузка в самолёт закончилась в шесть часов утра, и командир группы спасателей майор Зинченко, проводив последнего бойца, подошёл к Соломину, угрюмо наблюдавшему за процедурой.

— Мы готовы.

— Главное — не попадите в засаду, — сказал Солома. — Я бы сам полетел, да у меня здесь проблем целый мешок.

Речь шла о спасательной операции на Вилюе, где на группу археологов и экспертов ФСБ было совершено нападение.

Спасатели должны были на военном транспортнике долететь до Хатанги, там пересесть на вертолёт и добираться до плоскогорья, прорезанного долиной Вилюя и малых рек, учитывая ситуацию. Враг, контролирующий артефакты Вилюя, обладал боевыми дронами, а кто это был, под кого маскировался, триэновцы не знали.

— Ничего, Андреич, прорвёмся, — сказал низкорослый коренастый Валентин Зинченко, простоватое лицо которого многих дезориентировало, в то время как майор обладал цепким умом и умением выворачиваться из любых гиблых ситуаций. — Зря мы, что ли, взяли с собой дронобой?

Дронобоем оперативники называли комплекс радиоэлектронной борьбы «Рубака», способный не только глушить вражескую электронику на большой территории, но и точечно отключать отдельные объекты, в том числе — системы управления вертолётов и беспилотников, за что комплекс и называли дронобоем. Если бы группа Дотова имела «Рубаку», дрон, напавший на них, можно было бы нейтрализовать. Правда, только в том случае, если бы его ждали.

Зинченко же знал, с чем ему придётся столкнуться.

— С Богом! — буркнул Солома.

Майор козырнул и полез по трапу в хвостовой отсек «Ил-76».

Солома и сопровождавший его Корень отошли к джипу, проводили самолёт глазами и сели в машину.

«Ил-76» стартовал с военного аэродрома в подмосковном Чехове, и до базы «Заставы» было недалеко.

— Интересно, что они там нашли? — высказал вслух свою жажду познания Корень, в прошлом — бывший десантник ВДВ.

Солома промолчал, хотя сам задавал себе тот же вопрос. Ватшин рассказал ему о походах в прошлое Вилюя, однако одно дело — вспоминать, что там было тысячи лет назад, и другое — изучать, что стало.

Мысли свернули к ситуации, возникшей в связи с передачей хроников под опеку структуры «Триэн», подчинённой непосредственно Веселову. Она называлась «Прикрытие-1» и решала какие-то глобальные задачи, связанные с проникновением ксенотов во все ветви государственной власти.

Уваров и Ватшин восприняли это решение болезненно. Оба привыкли к своим телохранителям, не стеснялись совещаться с Соломиным или с Гордеевым по важным вопросам и не горели желанием переходить под защиту другого крыла «Триэн». Однако Веселов отбоя не дал, и теперь хроники общались с ним и его посланцами в закрытом режиме, не забывая, впрочем, и старых знакомых.

Переживая свои проколы по охране обоих, Солома провёл с каждым разъяснительную работу, и хроники успокоились. Но капитан почему-то не чувствовал облегчения и после недолгих раздумий решил подстраховаться — оставить оперативные двойки для скрытого наблюдения за Уваровым и Ватшиным, так, чтобы приданные им телохранители Веселова этого не замечали. При этом он понимал, что, если оперативники «Прикрытия» заметят слежку, неприятностей не оберёшься. И всё же идея показалась капитану стоящей. Что-то смущало его в последних событиях, слишком быстро и решительно зам Кузьмичёва отстранил бойцов «Заставы» от охраны хроников.

Солома поднёс к глазам браслет айкома, игравшего роль мобильного телефона.

— Кол?

— Всё в порядке, — доложил Николай; сегодня была очередь его двойки страховать писателя. — Клиент сидит дома у компьютера. Параллельная двойка гуляет во дворе. Но у меня нехорошее предчувствие…

— Короче, экстрасенс.

— Похоже, за ними кто-то следит.

Солома покосился на Корня — Кирилла Ковеню, развалившегося рядом.

— Ты уверен?

— Не на все сто, потому и говорю — предчувствие.

— Переходи на «три уха — три глаза». И не засветись.

— На нас вряд ли кто обратит внимание, мы гастарбайтеры, разбираем старую стеночку во дворе.

— Определишься точно — звони.

— Ок.

— Что? — лениво спросил коричневолицый сероглазый Корень.

Солома оскалился, потёр ладонью шею.

— Везение — великая вещь… даже если оно совершенно случайно.

— Везение не бывает случайным, — назидательным тоном изрёк Корень. — Оно даруется только сильным и целеустремлённым. — Он подумал. — Таким, как я.

— В отличие от тебя я просто умный, — отмахнулся Соломин. — Кол засёк слежку.

Корень сел прямее.

— За ним?

— Нет, за телохранами Ватшина.

— Эт-то интересно!

Виктор позвонил Гордееву:

— Иван Петрович, надо обсудить кое-что.