Заставлю вспомнить Русь...

   — Конечно, на пиру могло случиться всякое, — сказал Асмус, пытаясь получше рассмотреть в темноте пришедших с Ольгой дружинников. — Это для нас застолье — питие и веселье, а для великого князя — тяжкая работа. Разве просто так на пир были приглашены ляшский князь Казимир, сосед-порубежник древлян, и варяжский сотник Рогнар? У ляшского князя нелады с древлянским князем Малом, причём дело, того и гляди, до мечей дойдёт. Сотник Рогнар желает узнать, к кому выгоднее наняться на службу его ярлу Эрику — к ромейскому императору или киевскому князю? Вот великому князю и приходится с ними полюбовно на пиру дела и тяжбы решать. Немудрено, что он мог забыть о гриднях, приглашённых мимоходом на пир. А может, и не он о них позабыл, а их же сотник. Ничего, это дело поправимое. Вижу, с тобой двое воинов-телохранителей главного воеводы Ратибора. Покуда сотник великокняжеских гридней не приставит к твоим покоям новых стражников, их, великая княгиня, могут стеречь мои дружинники. Надобны они тебе? Ежели да, то сколько?

   — Двое. Постараюсь, чтобы они скорее возвратились к тебе, воевода. Благодарю за услугу.

   — Мой долг воеводы повиноваться воле великой княгини. Да не оставит сегодня Небо тебя без удачи...

Покидая Асмуса, Ольга раздумывала, нужно ли ей идти к Свенельду. Конечно, она понимала, что четвёрка шагавших за ней воинов вовсе не значила, что Ратибор с Асмусом в противостоянии между ней и великим князем встали на её сторону. Мудрые, многоопытные воеводы были всецело преданы Игорю, с которым участвовали во множестве походов и сражений, наравне рискуя жизнью и проливая кровь, однако они по достоинству ценили ум, прозорливость, жизненный опыт Ольги, чьё участие в державных делах мужа позволяло ему избегать множества серьёзных, а возможно, и роковых ошибок в судьбе Руси. Поэтому воеводы, с юных лет посвятившие жизнь бранному служению Руси, не желали, чтобы из-за семейных неурядиц великий князь лишался верного помощника. А зная, в каком состоянии Игорь ночью отправился к жене и пытался войти в её покои, нарушая законы Неба и предков, Ратибор и Асмус могли позволить себе отнестись к случившемуся как к досадному недоразумению, которое будет улажено сразу после того, как великий князь придёт в себя после бурного пиршества и вновь сможет здраво рассуждать.

Так что совсем не от числа воинов, которые будут стоять у её покоев вопреки воле Игоря, зависит исход их предстоящей встречи, а от того, с каким настроением пожалует к ней муж и сможет ли она смирить его возможный гнев, доказав одновременно неразумность его поступка. И всё-таки Ольга решила пойти к Свенельду. Она была уверена, что ей удастся восстановить прежние отношения с Игорем и, значит, в дальнейшем опять придётся часто иметь общие дела с его ближайшими воеводами, в первую очередь с Ратибором, Асмусом, Свенельдом. Если истинное отношение к ней двух первых сегодня во многом прояснилось, то почему не использовать представившийся сейчас случай, дабы проверить, кого она может иметь в критический для себя момент в лице Свенельда — друга, врага, просто равнодушного к её судьбе стороннего наблюдателя?

Усадьба Свенельда встретила Ольгу шумом, смехом, хмельными выкриками — на подворье воеводы продолжалось завершившееся у великокняжеского терема застолье. Во главе пиршественного стола сидели плечом к плечу Свенельд и варяжский сотник Рогнар, скамьи вдоль стола были заполнены храбрейшими дружинниками Свенельда и самыми достойными гирдманами[12] Рогнара. При появлении Ольги шум за столом тотчас стих, рука Свенельда с кубком вина застыла в воздухе, а сам он медленно встал.

— Рад видеть тебя на своём подворье, великая княгиня, — громко произнёс он. — Что привело ко мне в столь ранний час?

На лице Свенельда была улыбка, голос звучал дружелюбно, но глаза, быстро перебегавшие с Ольги на остановившихся за ней дружинников, были острыми, цепкими, из них в единый миг исчезло прежнее выражение хмельного веселья. Ольга слишком хорошо знала Свенельда и была уверена, что он сразу догадался о цели её прихода и сейчас лихорадочно пытался сообразить, как ему лучше поступить. Понятно, что в его планы никак не входило ссориться с Игорем, тем более из-за его жены, к которой он никогда не питал особых симпатий, а после неудавшегося мятежа к тому же попал в определённую зависимость. Однако отнестись к Ольге как к утратившей власть великой княгине или каким-либо другим способом свести старые счёты ему мешало присутствие с ней дружинников из личной охраны русских воевод Ратибора и Асмуса. Кто знает, возможно, пока он пировал с Рогнаром на своём подворье, в великокняжеском тереме произошли какие-то благоприятные для Ольги события, и Ратибор с Асмусом, узнавшие о них раньше Свенельда, уже поспешили засвидетельствовать ей своё почтение и послушание? А вдруг ничего подобного не было и в помине, и низвергнутая с вершин власти бывшая великая княгиня начала против мужа какую-то неблаговидную игру, в которой её поддержали Ратибор с Аскольдом, и сейчас явилась за поддержкой к нему?