Застенчивые кроны

Не слушая никаких возражений, Даша забралась в карету скорой. Полубезумными глазами она наблюдала за тем, как ему на лицо надели кислородную маску и принялись что-то вкалывать. Потом измеряли давление, подключили капельницу. И она понимала, вроде бы, что медики все делают правильно, но все равно не могла равнодушно наблюдать за этими манипуляциями. Вдруг ему больно?

А потом наступили самые страшные часы ее жизни.

– Идет операция. Больше пока мне ничего не удалось разузнать.

Костя? Он тоже здесь? Зачем? Почему? А, впрочем, какая разница? Ей было так ужасно страшно, что ничего другое не имело значения. Зубы лязгали, дрожь пробирала тело, а на губах ощущался вкус крови.

– Тебе нехорошо. Присядь. Сейчас тебе обработают ссадины.

Даша покачала головой.

– Не нужно. Я сама… В туалете… Не знаешь, где он?

– В конце коридора, налево.

Даша кивнула и похромала в указанном направлении. Закрыла за собой дверь. Включила кран. Принялась остервенело тереть колени и содранные ладони. С каким-то удивлением заметила, что опять плачет. Странно… Откуда взялось столько слез? Зачерпнула пригоршню воды, опустила в нее лицо, смывая остатки грима. Медленно-медленно подняла взгляд на собственное отражение, отчаянно зашептав:

– Пожалуйста, господи… Я никогда и ничего у тебя не просила… И недостойна просить… Но, пожалуйста, пусть он выживет!

Глава 31

– Даша… Даш…

Даша подняла ничего не соображающий взгляд на Костю.

– Скажи, ты знакома с родными Германа? Нам нужно им сообщить, на случай…

– Не продолжай! И думать не смей! – прохрипела, задыхаясь. – Лучше найдите того, кто это сделал.

– Уже нашли, – тяжело вздохнул мужчина, – Ставр там и… Все под контролем.

– Хорошо. – Даша медленно кивнула головой и снова опустила взгляд. Подробности ее не интересовали. Прямо сейчас они не имели никакого значения… Ничего не имело. Только он…

– Даша… Нам нужно оповестить родных. Соберись, девочка… Подумай, что с ними будет, если они узнают обо всем из новостей?

– Хорошо… – качнула головой, лишь бы он только отстал.

– Давай я сам позвоню… Скажи только, кого нужно оповестить.

Дашка снова вскинула взгляд:

– Нет… Я должна сама это сделать…

Это было нелегко – объяснять, что Герман едва не умер, спасая другого человека. Спасая ее… Но Даша нашла в себе силы. Откладывая трубку телефона, женщина нисколько не сомневалась, что поступила правильно. Именно она была невольной виновницей случившегося с Германом несчастья. А значит, и объяснять все его родным нужно было ей. И просить прощения… Хотя, разве такое простишь?

В глубине коридора скользнула тень. Дашка вскочила, силясь что-то спросить у подошедшего доктора, но огромный ком в горле не давал ей произнести ни слова. Сквозь серый туман уплывающего сознания она пыталась себя убедить, что все будет хорошо, и только на этом еще и держалась. Из последних сил. Будто бы понимая состояние женщины, Костя встал за ее спиной. Страхуя от падения.

– Как он?

– Жить будет. Большая потеря крови из-за поврежденной артерии, раздроблено ребро, пробито легкое… но сейчас он стабильный. Вам повезло, что скорая приехала так быстро.

Даша судорожно всхлипнула. Покачнулась. Но Костя ее удержал.

– К нему… Пожалуйста… Можно к нему? Хоть на секундочку…

– Разве что ненадолго.

Он лежал на добротной высокой койке. Даша медленно подошла поближе и буквально упала на рядом стоящий стул. Влага в глазах мешала ей как следует рассмотреть любимого, и она сердито ее смахнула. Взгляд скользнул по сильной загорелой руке, в которую была воткнута игла капельницы, задержался на присоединенном проводе датчика, метнулся к монитору на тумбочке. Показатели на нем Дашке ни о чем не говорили, и только бесконечная кривая жизни давала возможность дышать и ей.

Она хотела его поцеловать, обнять, прижать к себе… Но Герман весь был перевит какими-то проводами, трубками, марлей… и было так страшно навредить. Поэтому Даша просто смотрела… Впитывала в себя его образ. Мужчина был бледен. Низ лица скрывался под кислородной маской. Чуть выше по щекам чернела двухдневная щетина. Он не успел побриться утром… Подумать только – сколько всего произошло лишь за один этот день… Да, что там… За миг. Вся ее жизнь могла перевернуться в какую-то долю секунды…

Даша все же осторожно погладила безвольную руку мужчины. А потом не сдержалась – прижалась к ней искусанными губами, заглушая горький, отчаянный всхлип. Он жив… Жив!

Пришел в себя Герман ближе к утру. И несмотря на то, что он едва мог шевелить языком, тут же потребовал к себе Костю.

– Елена? – поинтересовался он у вошедшего в палату мужчины.

– Нет. Елена вообще не причем. Ее единственная вина в том, что она не заметила подмены сумочки. Это все Керимов. Хромой, помнишь? Это был он. Черт! – Костя ударил кулаком по стулу, – он все это время был на виду!

– Костя, хватит… Ему нужен покой! – забеспокоилась Даша, так еще до конца и не веря, что все позади.

– Пусть… расскажет… – едва слышно прошептал Герман.