Застой. Перестройка. Отстой

Поначалу я и вовсе не часто ходил на работу. У меня было два замечательных подчиненных – тишайшая многодетная мать Оля Савлова (она работала весьма успешно с физическими лицами) и человек по фамилии – не выдумываю! – Паразитов, который вкалывал как настоящий корчагинец. Тащил рекламы он столько, сколько не тащил весь коллектив. Я только рапортовал. По вечерам нужно было сбрасывать информацию на славин пейджер, сколько заработано за день денег. Кто конкретно зарабатывал деньги – я или неутомимый Паразитов – мудрого Арсеньева не интересовало. Короче говоря, я только спал, ходил с Настей гулять во двор и в зоопарк, писал стихи да смотрел телевизор, удивляясь тому, что геройскую фамилию Паразитов Господь дал не мне.

Но все хорошее имеет ужасный недостаток. Все хорошее, к сожалению, заканчивается на удивление быстро.

Бдительный Арсеньев заподозрил бедного Паразитова в том, что он не рекламный агент, а похуже…

– Почему он тащит в контору столько денег? Кто на него работает? Почему фирмы, которые он «окучивает», все сплошь иностранные? Дело ясное – резидент!

Такие речи однажды обрушились на мою неподготовленную голову. Я не знал, как парировать. И даже, каюсь, сам потихоньку начинал верить в то, что мой милый подчиненный, худенький, сгорбленный Николай Александрович Паразитов и в самом деле агент, а то и резидент какой-то зловещей иностранной разведки, может быть, даже беспощадного Моссада.

Хотя надо заметить, что сам Николай Александрович в частных беседах со мной не раз утверждал, что он старинного дворянского рода, проявившего себя достойно в служении отчизне. И при этом просил обратить внимание на то, как его зовут, каковы его имя и отчество…

Дворянского шпиона (или шпионского дворянина) Паразитова уволили. Слава Богу, хоть не расстреляли. Легкая моя жизнь закончилась. И я вынужден был начать ходить на работу. Мне даже поставили рабочий стол, причем, как ни странно, в кабинете самого Арсеньева.

Все-таки я, как-никак, числился его замом.

Я стал ходить на работу, но не знал, что делать? Поначалу я обзвонил всех своих подруг и друзей, потом пристрастился к играм на компьютере, потом мы стали со Славой общаться.

Моя работа, как я сам определил, начала заключаться в беседах со Славой и в п р и с у т с т в и и на его переговорах с клиентами. На переговорах я, видимо, выполнял функцию благодарной публики. Должен был либо внимать, либо аплодировать. И главное -…ничего не говорить.

Иногда (очень редко) он поручал мне различные сложные операции – дать взятку журналисту, чтобы тот написал (и напечатал) правильную статью о том или ином нашем клиенте, придумать какой-нибудь слоган…

Я выполнял все поручения весьма прилежно – потерять столь непыльную работу не хотелось.

А беседы с клиентами происходили разные.

Например. Зашел к нам какой-то бизнесмен, директор фирмы, попросил скидки на фирменные издания «Центр-округа».

А Славик в ответ:

– Я в бизнесе пять (иногда он говорил – восемь!) лет. Знаю все законы. Вот вы хотите скидки. А ведь это неправильно. Это чересчур. Объясню! Я вам не ежик, я работал с Артемом Тарасюком. Помните такого крутого бизнесмена? Знаете, весь первый состав его команды (когда он свои первоначальные капиталы сделал) просто расстреляли – свидетелей убирали. Посредников. Они много знали. Кто убрал – не скажу. Это секрет. Но дело-то не в том. А в том, что если я дам вам скидки, тогда я буду не просто свидетелем, я буду соучастником… Нет, нет, и не просите – не дам, что я вам ежик, что ли.

Или другой пример.

Пришел ко мне (просто поговорить) некий Алексей Шуриков. Он политик, философ, борец за идеи (они у него разные).

Пришел и, естественно, начал рассуждать о смысле жизни, о том, что наши официальные политики и философы до сих пор не выработали новой национальной идеи. А он, Шуриков, выработал.

Слава и тут спуску не дал:

– О чем это вы, Алексей? О политике? Я вам не помогу, я вам не ежик. Политика – дело опасное. Я не хочу свою голову подставлять. И тебе, Женя, не разрешаю, что ты ежик, что ли. Я рекламировать вас, Алексей, не буду.

Чуть бедного Шурикова не выгнал.

Все бы ничего, ходил бы я на работу да и слушал Славины истории, но дело в том, что моя подруга Наташка Белянкина (мы как-то с ней быстро нашли общий язык в «Центр-округе») стала фактически начальницей Арсеньева. Раньше-то она командовала рекламной службой только одного из журналов ИД, а тут ее взяли да и нежданно повысили, сделали командующей всей многочисленной армии рекламных деятелей нашего Издательского Дома, т.е. назначили заместителем Генерального директора Сергея Гивиевича Цобелия (человека из космических буржуинских иерархий).

Фактически сразу после этого назначения Наташа и Слава поругались основательно. Ну и мне как приятелю Белянкиной (Слава это знал) перепало на орехи.

На следующий день Арсеньев издал приказ о каре за гипотетическое разглашение коммерческой тайны, а меня пересадил в другую комнату.

Вечером он мне позвонил: