Застой. Перестройка. Отстой

– Жарков, салют, старая вешалка, а я из музея-то ушел. Достали наши дуры-бабищи. Одна Наталья Семеновна, будь она неладна, чего стоит! А у меня на нее не стоит! Она не наш человек. Вообще, у нас там, в музее, оказывается, был преступный центр международного сионизма.

– Что ты имеешь в виду? – удивился я.

– Как, ты не знаешь? Чернявская-то с мамашкой умотала сначала в Израиль, а потом и вовсе в Штаты, живет теперь в Нью-Йорке, звонила мне, приезжай, мол, Ленчик, встретим как родного. Я отказался. Зачем она мне нужна? Она не наш человек! А ее целяк и американским отбойным молотком не просверлишь! Не поехал, хотя телефончик на всякий случай взял. Я теперь в бизнесе. Да-да, я в коммерсах. Тут у нас такие девочки, лучше, чем «Чебурашка», у меня свой кабинет, в кабинете – бар. Вискаря – сколько хочешь! Нет, правда, чего ты ржешь, вискаря – сколько хочешь! Хоть залейся.

– А чем занимаетесь? – спросил я предельно вежливо.

– Я заместитель директора туристической фирмы «Алле, Европа», меня мамахен устроила. Отправляем людей в европейские страны на автобусе. Представляешь, отбоя нет. Наши советские дурни готовы ехать хоть на край света. Бабла у всех немеряно. Кстати, ты не хочешь подработать? Могу устроить на подработку сопровождающим групп.

– А что делать?

– Да, ничего, деньги просто так получать и по заграницам путешествовать.

Я по глупости согласился. …Это раньше, в золотые годы «застоя», за границу советских людей отправляли только три замечательные организации – Интурист, Обком (Горком) и КГБ. Сейчас – отправляют все, кому не лень. Туризм советских людей принял для иных стран просто угрожающий характер. Русские – всюду! Только ленивый не побывал где-нибудь на Мальдивах или Гавайях. Про Париж и Нью-Йорк я вообще не говорю.

Турфирма «Алле, Европа», в которую я устроился по Ленькиной протекции на подработку, специализировалась на автобусных турах. Мы совершали поездки по следующему маршруту: Москва-Варшава-Берлин-Прага-Париж-Люксембург-Москва.

Расскажу только об одной поездке.

Эта группа состояла из… с е м и д е с я т и человек. И когда я собирался в поездку, сдав заблаговременно все интервью и статьи в печатавшие меня издания, одна моя знакомая, которая была занята в свое время в аналогичном бизнесе, пожелала мне только одного: «Женюра, вернись на Родину живым…» …Я встретил свою веселенькую группку на Белорусском вокзале (до Польши мы ехали на поезде).

Среди туристов было много детей. Слава Богу, с ними оказалась классная руководительница, на которую я возложил ряд обязанностей.

Прямо у вокзала ко мне подошла одна родительница и вручила, точно новогодние подарки, двух своих несовершеннолетних ребятишек тринадцати и пятнадцати лет. Соответственно, девочку и мальчика. Машу и Лешу. Я стал п е р с о н а л ь н о отвечать и за них. Сама загадочная мамаша вместе с нами не ехала, поскольку через три дня отбывала с мужем отдыхать в Египет…

Забегая вперед, скажу, что поначалу я детей опекал весьма активно. Покупал им мороженое, конфеты. Но, видимо, покупал не то. Уже в Варшаве, в первом попавшемся магазине, Маша приобрела весьма эффектную кофточку и поспешила мне похвастаться:

– Дядя Женя, смотрите, какую я купила развратную и прикольную штуковину. Отпад! Правда, клево? Я торчу! А вы?

После этого, опасаясь непредвиденных последствий, опекать конкретно Машу я стал несколько меньше.

В Прагу мы ехали уже на автобусе (двухэтажном). По дороге он благополучно сломался. Пришлось звонить в нашу принимающую фирму и просить заменить автобус.

Сотрудники фирмы решили автобус не менять, но пообещали прислать механика.

Он приехал. Через сутки.

За это время я разместил людей в близлежащей гостинице. Еще на один день. Принимающая фирма обреченно оплатила.

Пока автобус починяли, пропал один из туристов. Мальчик.

Его моложавая, милая мама – Татьяна Ломацкая – была, мягко говоря, взволнована. Она схватила меня за рукав, запихнула в такси и повезла в полицию. Там она начала кричать, что пропал ее малолетний сын Виталик.

Чешские учтивые полицаи стали спрашивать приметы малолетнего сына.

– Он совсем несмышленый, Виталька, маленький, – сквозь слезы причитала несчастная мать, – рост сто восемьдесят три сантиметра, размер обуви сорок пятый, семнадцать лет.

Молоденький офицер галантно пригласил нас в полицейскую машину, и мы поехали по ночной Праге искать малолетнего сына семнадцати годков отроду. Нашли. Совершенно случайно. Виталик забрел в ночной клуб и безмятежно пил пиво. Очень удивился, что мы его разыскивали, оказалось, он предупредил мать, что вернется в гостиницу поздно ночью.

А публика тем временем начала показывать характер.

Утром в Праге, на завтраке, парочка молоденьких женщин, Бубенчикова и Рачкова, опоздали, как говорится, к раздаче, а школьники, разумеется, не опоздали. На столах было неряшливо и несколько пустовато.

Бубенчикова и Рачкова стали требовательно спрашивать, где еда? Я объяснил, что на столе. Нужно, мол, подойти и взять свою порцию.

– Не будем!

– Кто же за вас это должен сделать? Я?

– Неужели мы?