Застольные беседы

{113 ...цари... тщательно припоминающие, сколько выпил каждый из угощавшихся у них. — У Гомера иначе: Агамемнон упрекает Одиссея и Менесфея, что на пирах его они были первыми гостями, а в бой в числе первых вступить не стремятся (Ил. IV 338 сл.).}

[e] часто герои встречались за честным столом {114}

{114 Пиндар, фр. 187.}

и все у них было общее. Вот это и было подлинным общением, а нынешние обеды - это скорее разъединение, достойное людей, которые только кажутся друзьями, а в действительности не могут даже разделить между собой общее блюдо за обедом".

2. После того как Агий закончил свою речь при общем одобрении, я предложил Ламприю ответить ему. "Меня не удивляет - сказал он, - что Агий, обладая таким брюшком, недоволен, когда ему на обеде предлагают равную долю: я ведь и сам принадлежу к любителям основательно поесть; а "у общей рыбы нет костей", {115} как говорил Демокрит. Но именно это для многих и упредило роковой исход против назначенного судьбой. {116} А равенство, которое, как говорит у Еврипида старая царица,

{115 ...«у общей рыбы нет костей»... — Смысл поговорки, по-видимому, таков: когда каждый может брать, сколько, хочется, то кушанье идет нарасхват (См. Vorsokr. 68, В 15.).}

{116 ...упредило роковой исход против назначенного судьбой. — Выражение высокопарное; смысл его: эти «многие» просто умерли до срока от обжорства. Ср. у Платона: «насильно лишающими себя того, что им суждено судьбой», названы самоубийцы (Законы, 873 с).}

сближает с другом друга, город с городом, {117}

{117 Еврипид, Финикиянки, 537.}

в застольном общении необходимо более, чем где бы то ни было; притом [f] оно здесь проистекает из самой природы, а не из какого-либо установления, {118} исконным, а не новшеством, внесенным под воздействием общественного мнения. Тот, кто из общего угощения захватывает больше других, "врагами ставит" опоздавших и отстающих, уподобляясь стремительно [644] вырвавшейся из строя триере. Ибо неподходящее вступление к дружескому времяпрепровождению в симпосиуме - ревнивая оглядка на соседа, хватание из-под рук, отталкивание локтями - все эти дикие, собачьи повадки часто приводят к брани, ссорам, и не только между обедающими, но и с распорядителями и самим хозяином угощения. А с той поры как Мойра и Лахесис упорядочили равенством общение на пирах {119} и симпосиях, нигде не видно такого бесчинства и безобразия; самый обед (δει̃πνον) стал называться δαίς, участник обеда δαιτυμών, раздатчик блюд δαιτρός, что происходит от слов διαιρει̃ν и διαγέμειν "разделять", "распределять". {120} У лакедемонян такими [b] стольниками (κρεωδαι̃ται) были не случайные, а именитые люди, и, например, царь Агесилай дал это звание в Азии Лисандру. {121} Но этот обычай раздачи вывелся, когда обеды стали более роскошными: затруднительно было делить печенья, пироги, различные приправы и лакомства, и вот, уступая развившимся в этом направлении привычкам, отказались и вообще от равных долей за обедом. Подтверждением служит то, что и ныне при жертвоприношениях и на общественных обедах вследствие простоты и скромности этих трапез соблюдается порционный порядок; так что восстановление равных порций значит и восстановление благородной умеренности. {122} [c] Скажут, пожалуй: "Но где частное, там пропадает общее". Отвечу: только там, где в частном нет равенства. Ведь не приобретение своего, а отнятие чужого и жадное притязание на единоличный захват того, что составляет общее достояние, положило начало несправедливости и раздору. Противостоящие этому границей и мерой частного законы и стали как бы олицетворением начала и силы, {123} узаконяющей равенство участия в общем. Ведь никто не станет требовать, чтобы хозяин угощения отказался от предоставления каждому из гостей венка и места на ложе, или, если кто приведет с собой возлюбленную или флейтистку, то и в этом случае было бы соблюдено правило: "У друзей все общее", {124} так что получилось бы, как у Анаксагора, "смешение всех вещей". {125} Если же личное владение в этих [d] случаях нисколько не нарушает общности: главного и наиболее ценного - речей, здравиц, дружеского веселия, - то не будем обижать мойр и жребий, который Еврипид назвал "сыном случая" (τύχη) {126} и который не уделяет первое место ни богатству, ни славе, а по своему произволу то возвышает и воодушевляет бедного и приниженного, позволяя ему вкусить некоего самодовления, то мягко вразумляет богатого и сильного, приучая его без раздражения усваивать равенство".

{118 ...проистекает из самой природы, а не из какого-либо установления... — Переводчик вслед за Хубертом принимает здесь чтение φύζει κου̉ νόμω («природой, а не установлением»). В этом случае противопоставляются φύσις как изначальный, природный закон и νόμος как нозднейшзе, человеческое установление. Ср. рукописное чтение χαὶ νόμω — «природой и установлением».}