Застрявшие в палеолите

— На поддон мы его вряд ли поднимем. Давай обложим хворостом и деревом, но гореть будет долго.

Наездник подумал и согласился. Они не могли изготовить поддон, для этого не было каменных инструментов, и обряд бы занял не один день. Они поддерживали костер всю следующую ночь, пока от мамонта не остались обгоревшие кости, череп и большие изогнутые клыки. Всю ночь из леса доносился злобный вой голодной волчьей стаи. Но хищники так и не решились напасть.

«Где-то взорвался вулкан, — подумал Эйнар, в последний раз окинув взглядом место упокоения одного из Муа, — в результате вся природа, животные, насекомые, растения, как будто сошли с ума. Самое время нам с Талией убраться в будущее».

Они продолжили путь к речному истоку. Урташ шагал молчаливый и задумчивый. Волчий вой некоторое время их преследовал, пока раздраженный Эйнар не послал назад ментальный импульс. Если в случае со львом он попытался передать дружелюбие и подчинение, на этот раз влил в выплеск энергии ненависть и угрозу. Вскоре серые хищники остались далеко позади.

— Боги отчего-то на нас разгневались, — сказал Урташ, когда они присели отдохнуть на поваленное дерево. — В каждом племени есть шаман, который заставляет приносить богам щедрые жертвы. Помню, Угида не раз забирал у охотников добычу, то кабана, то оленя, и жертвовал богине удачи Суакане, богу Муа, нашему защитнику, а однажды даже Жуаху, богу Волосатых, отдал целого быка.

«Неандертальскому богу принес жертву?» — удивился наш герой. — Зачем он это сделал?

Наездник пожал плечами.

— Я ему задал такой же вопрос.

— И что он ответил?

— Сказал, чтобы я не лез в дела, которых не понимаю. А жертву богу Волосатых принес, как он выразился, «на всякий случай». По мне, так лучше бы отдал быка всезнающему богу Виртеню. Больше было бы толку.

— Поступки, как богов, так и шаманов не всегда понятны людям, но денек сегодня, в самом деле, выдался тяжелый. Сначала мы потеряли Троша, а потом Асама.

— Асам стал моим другом, — сказал Урташ, — ты не представляешь, каким верными они могут быть! Муа, не задумываясь, может отдать за тебя жизнь!

— Если удастся добыть какое-нибудь животное, надо принести его в жертву богу Муа. Пусть он будет добрее к этим умным друзьям людей на полях вечной охоты.

— Так и сделаем, — подхватил наездник, — но прежде заберем у Волосатых нашу Игану.

— Главное ее найти, а дикарям не оставим, — сказал Эйнар. У него имелся неплохой гарем, но иногда хотелось открыть сердце своему человеку, из одного времени. Ни одна девушка из гарема не могла разделить его тоску по дому и желание вернуться к родным. Для них домом был каменный век и родная хибара-вигвам с кожаными стенками.

Так во мраке дня и ночи они продолжали движение на восток, иногда сверяя направление со мхом на деревьях. Река, вдоль которой они шагали и от которой держались в нескольких сотнях шагов, текла оттуда же, с востока на запад.

— Может, начинать надо было с озера, с заката? — неожиданно усомнился Урташ.

— Вряд ли, в озере крокодилы, — ответил Эйнар. — Вряд ли волосатые там остановились.

— Кто такие «крокодилы»? — не понял русское слово наездник.

— Шугры, они недавно проплыли по реке на закат. Много, больше, чем пальцев на руках и ногах. А недавно, когда я оказался возле озера, с трудом от такого отбился.

— И он тебя не сожрал? — удивился Урташ.

— За ногу схватил и крепко держал.

— А ты что?

Эйнар решил пошутить, хотя знал, что люди каменного века шуток не понимают и не ценят.

— Я объяснил, что он не прав. После этого он согласился меня отпустить.

Некоторое время наездник с недоумением смотрел на спутника. Видимо, переваривал информацию и не сразу уложил ее в голове. Но ответил, так, словно сам явился из будущего:

— Все ты врешь! — сказал он. А ведь в доисторические времена за неуважительный ответ запросто можно было схлопотать по голове дубиной.

Глава тридцать первая Похищение

Пока добирались до истоков Такуны, Эйнар отметил, как быстро облетают остатки пожухлой листвы. Деревья и кусты стояли голые, хотя для холодов еще было рано. Тем не менее, холод, особенно по ночам, доставал. Напарникам приходилось сооружать на ночь шалаш и разводить костер. Днем, как будто, становилось чуть теплее, хотя это могло быть обманом чувств. В дневное время из темно-серых облаков иногда налетали порывы поистине арктического ветра.

— Жаль, с нами шамана нет, — пожаловался как-то мерзнувший Урташ, — попросил бы у бога Хануя теплый ветер.