Заступа

— Мы вместе будем, как прежде, нам не нужен никто! Папка, мамка и я! — Варька безумно хохоча, распахнула клетку. — Семья мы, семья!

Твою мать! Рух, матерясь на чем свет стоит, отшвырнул девку, но мертвечиха уже втянула гнилое тело внутрь. Завизжал Филиппка. Степан заслонил мальчишку и саданул тварь кулаком. Заложная зашипела и вцепилась мужу в горло зубами. Бучила протиснулся в клетку и коротким ударом перерубил прорвавшие плоть позвонки. Бортник и лесная ведьма остались лежать в страшных объятиях, смерть соединила их отныне и навсегда.

Рух выгреб забившегося в угол Филиппку, крохотные ручонки намертво уцепились за балахон.

— Тихо, не реви, — Бучила вывел мальчишку из клетки и глянул на Варьку. — Что, не по-твоему вышло, тупая ты мразь?

Он хотел смазать девке по роже. Лаваль, словно почувствовав, накинулась коршуном, обняла Варьку за плечи и окрысилась на Бучилу:

— Не смей трогать ребенка! Она и так натерпелась. Ты моя деточка.

— Тварь она, — Рух немножечко успокоился.

— Не говори так! — взвилась графиня. — Это уникальный случай! Ты все видел!

— Сударыня, — всунулся Вахрамеев. — Тут, как вы заказывали, живехонький падальщик. Потрепан изрядно, но может сгодиться?

Рейтары подволокли израненного дикаря, окровавленного, измочаленного, но вполне себе ничего.

— Да иди ты в жопу со своим сраным уродом! — взорвалась Бернадетта. — Не видишь я занята?

Ротмистр сконфузился, отступил и едва заметно кивнул. Савва перерезал падали горло.

Возбужденная Лаваль развернула Бучилу к себе и задыхаясь закричала в лицо:

— Мне не встречался такой сильный дар! Понимаешь? Она одна на миллион, на два миллиона, на десять! Считалось, что в столь юном возрасте это невозможно! Ха! Я бы ни за что не поверила, не увидев сама! Феноменально! Уникум, уникум!

— Ага, талантливая паскуда, — согласился Бучила, совершенно не разделяя радости Бернадетты.

— Ты пойдешь со мной девочка, все будет хорошо, — графиня присела и принялась вытирать Варьке лицо. Мелкая дрянь приникла к ведьме ласковой кошкой, посматривая на Руха зло и победно. А может и не Варька смотрела, а древняя, кошмарная тварь, вскормленная мертвецами и кровью.

— Ты совершаешь ошибку, — мягко сказал Бучила, пытаясь воззвать к здравому смыслу Лаваль. Он ошибся.

— Новгородский ковен будет в восторге, — глаза ведьмы были пьяными. — Девочка пройдет обучение, мы ограним этот алмаз!

— Вы будете управлять ей.

— Юному таланту нужен наставник, — парировала Лаваль. — Представь, что она сможет через десять лет, если уже сейчас, на одном голом инстинкте, способна на большее, чем некроманты, посвятившие темному искусству целую жизнь. Невероятная удача. Не зря, не зря я столько лет таскалась в это деревенское дно!

Рух послушно кивал. Перед глазами стояли армии живых мертвецов и кошмарные твари, сшитые из кусков звериных и человеческих тел. Пожары от горизонта до горизонта. Толпы послушных друзей с собачьими головами, по мановению руки владычицы разрывающие все на пути. И выхода не было. Пойти против Лаваль, значило пойти против всех новгородских ведьм

— Если вы не удержите ее в узде, сколько тысяч умрут? — спросил он.

— Да какая разница? — вспылила Лаваль. — Тебе не плевать? Представь какие открываются перспективы! Идем со мной и вместе подарим девочку ковену. Пойми, тебе больше никогда не придется защищать этих вонючих крестьян! Ты будешь свободен!

— Оно так. Чертовски заманчиво, — Бучила растерянно улыбнулся неизвестно чему и ударом тесака раскроил Варьке башку.

— Ты, ты…, — Лаваль поперхнулась, не замечая плеснувших на лицо крови и жидких мозгов. — Ты…

— Я, — подмигнул ведьме упырь. — Подонок, чудовище, детоубийца, нечистая тварь. Рухом Бучилой зовусь. Давай чернявая, не хворай.

Он подхватил Филиппку на руки и пошел прочь от заваленной мертвечиной поляны. На последствия было плевать. Сотней врагов больше, сотней меньше, хер ли с того?

— Ты идиот, вурдалак! — истошно завопила в спину Лаваль. — Ротмистр, взять его!

Рух остановился и медленно повернулся. Рейтары выжидательно смотрели на командира.

— Взять! — визжала Лаваль.

Вахрамеев нарочито безучастно спросил:

— На основании?

— Я так хочу! — полыхнула ведьма.

— «Черной роте» плевать на ваши хотелки, сударыня, — отчеканил ротмистр. — «Черная рота» подчиняется только своим командирам, к числу которых вы не относитесь. Прошу меня извинить. Парни, рубите бошки и уходим, мы свое дело сделали.

— Да…, да как ты смеешь! — Лаваль покраснела. — Я, я тебя…

— Нет нужды пугать меня, сударыня, — отозвался Вахрамеев. — Знаете, с одинокими дамами в лесу часто случаются всякие нехорошие вещи.

— Трус!

— Как вам угодно, сударыня, — ротмистр отсалютовал Бучиле.

Рух подмигнул в ответ и неспешно продолжил свой путь. В затылке неприятно кольнуло, невидимая хватка попыталась сжать горло. Он вздохнул, легко отвел чары, снова оглянулся и вкрадчиво попросил:

— Не надо, лапуля, хватит на сегодня смертей.

— Ты ответишь перед ковеном, упырь! — Бернадетту колотило от ярости.