Заступа

– Мы вместе будем, как прежде, нам не нужен никто! Папка, мамка и я! – Варька, безумно хохоча, распахнула клетку. – Семья мы, семья!

Твою мать! Рух, матерясь на чем свет стоит, отшвырнул девку, но мертвечиха уже втянула гнилое тело внутрь. Завизжал Филиппка. Степан заслонил мальчишку и саданул тварь кулаком. Заложная зашипела и вцепилась мужу в горло зубами. Бучила протиснулся в клетку и коротким ударом перерубил прорвавшие плоть позвонки. Бортник и лесная ведьма остались лежать в страшных объятиях, смерть соединила их отныне и навсегда.

Рух выгреб забившегося в угол Филиппку, крохотные ручонки намертво уцепились за балахон.

– Тихо, не реви. – Бучила вывел мальчишку из клетки и глянул на Варьку. – Что, не по-твоему вышло, тупая ты мразь?

Он хотел смазать девке по роже. Лаваль, словно почувствовав, накинулась коршуном, обняла Варьку за плечи и окрысилась на Бучилу:

– Не смей трогать ребенка! Она и так натерпелась. Ты моя деточка.

– Тварь она. – Рух немножечко успокоился.

– Не говори так! – взвилась графиня. – Это уникальный случай! Ты все видел!

– Сударыня, – всунулся Вахрамеев. – Тут, как вы заказывали, живехонький падальщик. Потрепан изрядно, но, может, сгодится?

Рейтары подволокли израненного дикаря, окровавленного, измочаленного, но вполне себе ничего.

– Да иди ты в жопу со своим сраным уродом! – взорвалась Бернадетта. – Не видишь, я занята?

Ротмистр сконфузился, отступил и едва заметно кивнул. Савва перерезал падали горло.

Возбужденная Лаваль развернула Бучилу к себе и, задыхаясь, закричала в лицо:

– Мне не встречался такой сильный дар! Понимаешь? Она одна на миллион, на два миллиона, на десять! Считалось, что в столь юном возрасте это невозможно! Ха! Я бы ни за что не поверила, не увидев сама! Феноменально! Уникум, уникум!

– Ага, талантливая паскуда, – согласился Бучила, совершенно не разделяя радости Бернадетты.

– Ты пойдешь со мной, девочка, все будет хорошо. – Графиня присела и принялась вытирать Варьке лицо.

Мелкая дрянь приникла к ведьме ласковой кошкой, посматривая на Руха зло и победно. А может, и не Варька смотрела, а древняя кошмарная тварь, вскормленная мертвецами и кровью.

– Ты совершаешь ошибку, – мягко сказал Бучила, пытаясь воззвать к здравому смыслу Лаваль.

– Новгородский ковен будет в восторге. – Глаза ведьмы были пьяными. – Девочка пройдет обучение, мы ограним этот алмаз!

– Вы будете управлять ею.

– Юному таланту нужен наставник, – парировала Лаваль. – Представь, что она сможет через десять лет, если уже сейчас, на одном голом инстинкте, способна на большее, чем некроманты, посвятившие темному искусству целую жизнь. Невероятная удача. Не зря, не зря я столько лет таскалась в это деревенское дно!

Рух послушно кивал. Перед глазами стояли армии живых мертвецов и кошмарные твари, сшитые из кусков звериных и человеческих тел. Пожары от горизонта до горизонта. Толпы послушных друзей с собачьими головами, по мановению руки владычицы разрывающие все на пути. И выхода не было. Пойти против Лаваль значило пойти против всех новгородских ведьм.

– Если вы не удержите ее в узде, сколько тысяч умрут? – спросил он.

– Да какая разница? – вспылила Лаваль. – Тебе не плевать? Представь, какие открываются перспективы! Идем со мной, и вместе подарим девочку ковену. Пойми, тебе больше никогда не придется защищать этих вонючих крестьян! Ты будешь свободен!

– Оно так. Чертовски заманчиво. – Бучила растерянно улыбнулся неизвестно чему и ударом тесака раскроил Варьке башку.

– Ты… ты… – Лаваль поперхнулась, не замечая плеснувших на лицо крови и жидких мозгов. – Ты…

– Я, – подминул ведьме упырь. – Подонок, чудовище, детоубийца, нечистая тварь. Рухом Бучилой зовусь. Давай, чернявая, не хворай.

Он подхватил Филиппку на руки и пошел прочь от заваленной мертвечиной поляны. На последствия было плевать. Сотней врагов больше, сотней меньше, хер ли с того?

– Ты идиот, вурдалак! – истошно завопила в спину Лаваль. – Ротмистр, взять его!

Рух остановился и медленно повернулся. Рейтары выжидательно смотрели на командира.

– Взять! – визжала Лаваль.

Вахрамеев нарочито безучастно спросил:

– На основании?

– Я так хочу! – полыхнула ведьма.

– Черной роте плевать на ваши хотелки, сударыня, – отчеканил ротмистр. – Черная рота подчиняется только своим командирам, к числу которых вы не относитесь. Прошу меня извинить. Парни, рубите бошки и уходим, мы свое дело сделали.

– Да… да как ты смеешь! – Лаваль покраснела. – Я, я тебя…

– Нет нужды пугать меня, сударыня, – отозвался Вахрамеев. – Знаете, с одинокими дамами в лесу часто случаются всякие нехорошие вещи.

– Трус!

– Как вам угодно, сударыня. – Ротмистр отсалютовал Бучиле.

Рух подмигнул в ответ и неспешно продолжил свой путь. В затылке неприятно кольнуло, невидимая хватка попыталась сжать горло. Он вздохнул, легко отвел чары, снова оглянулся и вкрадчиво попросил:

– Не надо, лапуля, хватит на сегодня смертей.

– Ты ответишь перед ковеном, упырь! – Бернадетту колотило от ярости.