Застывшие (ЛП)

ЗАДНЯЯ ЧАСТЬ ТИТАНА СЛУЖИЛА КОЛОНИЕЙ для пленных и местом для хранения грузовых контейнеров, расставленных в виде подковы по периметру палубы, причём одна половина контейнеров находилась на палубе, а другая — была подвешена над водой. Такое расположение оставляло больше свободного пространства на палубе, но Уэс догадался, что мусорщиков заботила не эффективность. Подвешенные над ледяным океаном клетки постоянно оставались холодными, а любая попытка бегства закончилась бы в черных водах океана.

Единственный способ выбраться — через тяжёлую железную дверь, запертую болтом, толщиной с руку Уэса. Небольшое зубчатое отверстие посередине, достаточно большое, чтобы пропускать хоть какой-то свет. Мусорщик с серой кожей ткнул клинком в спину Уэса, указывая на открытую дверь в клетку, и Уэс зашёл, Нэт за ним. Через отверстия в стальном полу, они видели тёмные воды океана, плещущиеся прямо под ними. Громкий звук обрушивающейся воды отзывался эхом внутри коробки, заставляя их покрываться мурашками. Казалось, что в клетке на десять градусов холоднее, чем на палубе.

Они висели над водой, и ничто не могло защитить их от замораживающего океана.

Уэс почувствовал запах спелых фруктов и орехов, и на мгновение забыл о холоде, осматриваясь в поисках еды. Но грузовой контейнер был пуст. Он представил, существует ли хоть что-нибудь за пределами их двери, но ничего не видел. Он задумался на секунду, что холод творит странные вещи с его разумом. Он запаниковал, но потом понял, чем пахнет. В выцветших оранжевых записках на стенах он увидел логотип NU-Foods. Компания специализировалась на еде, для которой не нужен холодильник или плита: «Новые продукты для Вас!»

Просто храните её в шкафу и используйте в случае необходимости. Продукты гарантировались свежими, хранились без бактерий десятилетиями. «Запасы на века!» — или что-то в этом роде. Он забыл слоган. Бессмертная еда. Запах NU-Foods оставался сильным. Запах останется здесь, даже когда миру придёт конец. Это тараканы среди продуктов — нерушимые, даже в ужасных обстоятельствах.

Уэс засмеялся, Нэт тоже. Голодающие, они заточены в месте, где не пахнет ничем, кроме еды.

Её улыбка мгновенно исчезла. Он не мог сказать, что у неё на уме.

— Это правда? То, что сказал Слобу? — спросила Нэт. — О работе?

Уэс вздохнул.

— Да, это правда. Мне предложили ту же работу, что и ему.

Он рассказал Нэт о миссии и отвернулся. «Это не работа. Это убийство», — сказал бы он Брэдли.

— ОША использует работорговцев, чтобы убивать или пытать собственных граждан. Их не волнует то, что я делал с пилигримами — до тех пор, пока заставлял их исчезать. Если Церулеум и существует, они не хотят найти его.

— У тебя, должно быть, неплохая репутация, — задумчиво произнесла Нэт.

— Да, но я же отказал им? Это всё моя вина, я не должен был позволить тебе покидать Нью-Вегас.

— Это мой выбор, а не твоя вина.

— Вот именно, это моя вина, но я надеюсь, что Эйво послушает меня. У нас похожие истории. По крайней мере, он услышит меня. Он вдоволь повеселился, отомстил и уже выиграл. Я в клетке.

— У тебя и Эйво похожие шрамы на правой брови. Но ты же сказал, что это Шейкс ударил тебя киркой. Что это был несчастный случай.

Уэс поморщился, было видно, что ему неудобно.

— Расскажу как-нибудь попозже.

— Он служил с тобой, ведь так? Эйво Хьюбик. Все говорили, что он из Нью-Трейс, но это не так, ведь у него нет акцента. Я думала об этом, когда выиграла Алби. Кстати, я всегда думала, что «Алби» — сокращение от ALB-187, но Эйво назвал её Альбатросом.

— Это наша старая шутка, что корабль — самое тяжкое бремя. Ты права, он не из Нью-Трейс, он бывший военный, мы служили с ним в одних единицах, — сказал Уэс. — Теперь он наёмник, как и я.

— А что произойдёт, если ты не сможешь убедить его оказать нам милость в память о славных старых днях?

Уэс сел.

— Ну, насколько я знаю Аво, в один из таких дней он захочет отвлечься или полениться. И вот тогда я, черт возьми, вытащу нас отсюда.

— А если и это не сработает? Нас продадут как рабов, правильно? Я имею в виду, если нам «повезёт», то это случится. Потому мы никому не нужны, и нас продадут на рынке плоти, да? Преступные территории голодают. И они возьмут мясо любого вида, — она вздрогнула. До неё доносились тёмные слухи о торговле плотью. Сначала ослепляли рабов кислотой, затем заживо снимали с них кожу, перед тем как разделывать их на части.

— Я не допущу, чтобы дело дошло до такого, Нэт. Помнишь наш договор?

Нэт не отвечала.

— Почему он сказал, что за меня заплатят больше? Что они делают с отмеченными?

— Я не знаю, — Уэс старался не смотреть ей в глаза.

— Ты знаешь, но рассказывать мне не хочешь.