Застывший Бог (СИ)

- Пойдем встречать гостей, – загодя сказал дед. – Мы вышли на улицу, и я сперва услышал, глухой, все больше наливающий тяжестью басовитый гул разносившийся над нашим глухим лесом. Вертолет вынырнул над нашим двором неожиданной темной тенью на фоне звёзд, и взвыл вспарываемый лопастями винтов воздух, заметалась по двору сорванная с места трава, опилки и пыль. Курбат наблюдал за технологическим буйством из будки, а я стоя рядом с дедом на крыльце, прикрывая лицо ладонью, сквозь полузакрытые ресницы смотрел как тяжелая машина, на своем вихревом столбе опускается прямо посредине нашего двора. Я впервые так близко видел вертолет. Он плавно опускался вниз, и старательно держась подальше от двух наших осветительных столбов выплыл под свет дворовых фонарей, как глубоководная рыба из воды внезапно попавшая на свет. Под остромордой кабиной вертелся туда-сюда блок оптики в круглом обтекателе.

Машина плавно коснулась травы. Большой винт, и второй – встроенный в хвост – еще какое-то время вращались стремительными неразличимыми пятнами, а потом начали замедлять движение, постепенно стали видны отдельные лопасти. Наконец винты утихомирились и застыли, больший из них, над кабиной вертолета даже обвис, будто утомился за время полета держать тяжесть машины на себе, и теперь расслабился отдохнуть.

Дверца на борту вертолета раскрылась надвое, нижняя половина образовала собой небольшой трап, и опустилась к земле. Из салона высунулся человек в темно сером комбинезоне с автоматом в руках, но видимо его удержали, потому что человек в сером убрался обратно; а вместо него появился другой. Он гибко вылез из проема, легко перескочил все ступеньки трапа и спрыгнул прямо на землю, на момент застыл – и легкий в походке несмотря на полноватую комплекцию, которую не скрывал даже мешковатый костюм, – побежал к деду растопырив руки с пухлыми кистями и пальцами. Дед в свою очередь тоже соскочил с крыльца и поскакал навстречу.

Где-то на середине между домом и вертушкой они и встретились. Хлопнули друг о друга руки в мощном рукопожатии – хватом не в ладонь, а в запястье. А потом обнялись и заревели как два медведя, хохоча приплясывая и хлопая друг-друга по плечам.

- Бестуж!

- Глеб!

- Старый медведь!

- Бестуж, пёсья ты старость!

- Свист неблагословенный!

- А ничего! – Дед затряс того кого он назвал Бестужем, будто пробуя надломить его спину на бросок. – Крепок, старый дуб! Не подъела тебя писарская работа!

- А ты тут в лесу все соками наливаешься! – Бестуж вцепился в руки деда клещами.

- Берут, берут годы свое. – Тряхнул головой дед. – Раньше то вот я был молодой, – так хер одной рукой гнул. А теперь старый стал – и двумя не согну...

Наконец оба не размыкая то ли объятия, то ли захвата наклонились головами вперед и легонько соприкоснулись лбами. Дед расцепил руки, и кивнув в сторону дома сказал:

- Пойдем в дом, брат.

- Пойдем.

- А люди твои? – Дед кивнул на человека в сером, торчавшего в люке.

- Там посидят. – Бестуж махнул человеку в люке знаком показав на вертолет. – У них работа.

- Ну работа так работа.

Дед с гостем сидели за столом. Дымились чашки с чаем, в миске золотился мед, в соседней – несколько ломтей черного ржаного хлеба. Гость был не голоден. Я сидел не за столом где говорили взрослые, а как требовало вежество, на лавке у стены, и во все глаза смотрел на первого кроме деда в моей жизни варяга. Тот был плотным, полным я бы даже сказал мужчиной, но это была полнота силы. Коротко стриженные волосы, нос с горбинкой, и близко посаженные внимательные глаза, которые он уже успел пару раз обратить на меня. Сильный человек. И в то же время какой-то слишком... ухоженный. От него пахло духами, я уже забыл, что так может пахнуть от мужчины. Ногти на руках тоже ухоженные, руки ухоженные, часы на руках для дорогой красоты, а не для времени. Не человек походов. Вот что я думал.

А они за столом разговаривали.

- Сколько ж мы не виделись, – мягко спросил гость, прихлебывая из чашки, – года три?

- Да уж чуть больше. – Отвечал с улыбкой дед. – Как у тебя дела Бесстуж?

- А что, разве не видно? – Гость похлопал себя ладонями по груди, и скорчил умильно-довольную рожу. Благоденствую помаленьку. Чтоб еще дела не заедали... Ты же понимаешь, – гость кинул на меня взгляд – наша сфера влияния растет. Совсем времени нет. График просто сумасшедший.

- Ясное дело. Такой уж у тебя пост... И все же когда я позвонил, ты нашел время ко мне приехать, хоть и в ночь. Даром что я не объяснил в чем дело.

- Я же тебя знаю, Глеб, – Бестуж отставил блюдце и посерьезнел. – И как ты меня вывел в Мазендаране. Всех нас. Я не забыл. И Батька наш, кстати, помнит, как ты его с перебитой рукой на себе тащил...

- Ну, мне и здесь неплохо. – сказал дед, но однако, особого довольства в его голосе не было . – Охранять секретный схрон с древним кумиром и книгохранилищем, – дело почетное. Свежий воздух. И главное – тихо.

- Ты же знаешь, – Бестуж серьезно взглянул на деда. – После того что случилось, надо было тебя слегка припрятать.