Застывший Бог (СИ)

Что в лесу главное? Главное в лесу, – приметы и ориентиры. Когда я бегу в школу, сперва пробегаю лесом по перешейку, между берегами двух небольших, очень красивых лесных озер. Еще примерно два с половиной километра – и будет старая дорога, где я по обветшавшему мосту пересекаю речку, потом долгий отрезок где ориентир мне только лес, положение солнца и оставленные мной меты. Пересекаю шоссе, потом железную дорогу. После этого как говорит дед, начинается самый опасный участок. Здесь много заброшенного людского жилья. Не леса нужно боятся, а брошенного жилья. Хищный зверь обретается в удобных укрытиях, вблизи тех мест, где можно поживиться. Заброшенные здания становятся хорошими логовами. Оттуда же зверю удобно попробовать шалить в жилых окраинах города.

Люди в городе говорят, зверь начинает терять страх перед человеком. На людные улицы пока не лезет, а вот по окраинам шастает. Одноклассник Ванька Арсеньев, мать которого работает на городской свиноферме, намедни рассказывал, что на прошлой неделе кто-то тихий опять залез на свиноферму, уволок одну свинью, а других свиней вогнал в глубокий стресс. Свиньи вопят дурными голосами и худеют. Озорного зверя теперь стерегут с ружьем. Свиноферма укрепляется городской стражей. Все-таки, здешний город большой, сюда собственно и стеклись почти все люди с окрестных мест после войны, есть позвать кого на помощь.

Осторожно оглядываясь, пробегаю мимо заброшенной остановки, где автобусы вросли на спущенных шинах в асфальт. Дальше уже здание вокзала, рядом пост стражников с автоматами. Здесь уже люди. Добро пожаловать в цивилизацию.

Бегу по улицам, без труда расхожусь с редкими встречными машинами. Дед говорит, когда-то машин в городах бывало столько, что они ехали сплошным потоком, и было невозможно перейти улицу. Говорит, что в разрушенных крупных городах машины до сих пор так и стоят на улицах непрерывными вереницами одна за одной, будто персональные склепы для своих водителей... Мне трудно поверить, чтобы машин было столько как рассказывает дед. Ведь нет никакой логики чтобы заставить машины дорогами до такой степени, чтобы по дорогам было не проехать. Но раз дед говорит – значит правда.

Добегаю до школы, бегу мимо старинной, литой чугунной ограды, на воротах прохожу через очередной пост вооруженных стражников. Детей охраняют. Ну вот, я и в школе. Новый учебный день. Когда дед впервые привел меня в школы, меня там стали испытывать. Я к этому с пониманием отнесся – раз варяги для вступления в свои ряды испытывают, то школа-то чем хуже? Старался, отвечал. Деду сказали, что я для своего возраста развитый, и сразу меня определили в четвертый класс. Это конечно здорово, но не так чтобы очень. Всего-то классов девять. Сейчас мне осталось еще четыре...

С математикой у меня все хорошо, математичка меня хвалит. Зато по русскому языку я сперва двоек нахватал. До школы я был уверен, что у меня с русским языком все отлично, потому что меня дед учил. Оказалось – плохо... Вот эти приставки, “пра” и “про”. Как в каком случае писать? Учителка мне говорит что слова “прабабка” надо писать через “а”, а “пронзить” – через “о”. Я ей пытался было объяснить, что в обоих этих словах приставка “пра-про” это строго говоря одно и то же слово, которое в старинном русском языке означало “через”. Пра-бабка, это суть “Через-Бабка” твоя старшая родовица, отстоящая от тебя в роду через бабку. А про-н-зить, значит что ты “зити” – ударил врага чем то острым, например ножом или копьем так, что твое оружие прошло через тело врага... Зачем же одно и то же слово писать в разных случаях по-разному? Надо договориться, и писать одинаково, так ведь и людям будет проще запомнить. Мне казалось, что это логично, но учителка сказала, что я в русском языке ничего не понимаю, и в доказательство своих слов влепила мне двойку... Еще одну двойку я получил за “льзя” и “неможно”. Мне сказали, что таких слов в русском языке нет...

По литературе тоже сперва не заладилось. Учительница сказала, что русский народ с самого своего рождения всегда был очень миролюбивым... А я ей в ответ привел слова славянского вождя Добренты, которые мне очень нравились: – “Родился ли среди людей и согревается ли лучами солнца тот, кто подчинит нашу силу? Ибо мы привыкли властвовать чужой землей, а не другие нашей. И это для нас незыблемо, пока существуют войны и мечи”.

Учителка мне тогда сказала, что Добрента еще был не совсем русский... А я ей тогда выдал князя Романа Галицкого, который тоже так неплохо сказанул – “Имею меч мой от Бога данный, и доколе есть при бедре моей, не имею нужды иначей покупать, токмо кровью, как отцы наши и деды распространили и умножили землю Русскую”.

Тут у меня в дневнике образовалась очередная двойка.

Почему-то за поведение...

Помню, как я показал дневник деду, и поведал о своих школьных обидах.

Дед вздохнул, подумал, и сказал: