Затаившееся во времени. Тысячелетняя тайна

      Не так уж и холодно было тогда в графстве. Хоть была поздняя осень, но не было даже снега. Только вот эльфийке, рожденной в тропиках, хватило и этого. Она поспешила разогреть руки. И вот тогда ее мысли опять вернулись к посоху. Сжав его, Лундес приготовилась зажечь магию. На конце оружия зародилось небольшое пламя. Оно причудливо вилось вокруг своего источника, а эльфийка внимательно следила за ним. Она изучала тайную магию, прислушивалась к шуму, принюхивалась к запахам, но вскоре была вынуждена прекратить. Заскрипели мосты и переходы. Вернулся Фредрик.

      Лундес виновато посмотрела на него.

– Это не то, о чем ты подумал. Я зажгла посох для того, чтобы попробовать изучить магию. Понять ее лучше, – говорила Лундес, не надеясь, что он поверит. – Я сказала правду, Фред.

– Магия тайны может служить маяком или притягивать ЕГО силы, – мрачно заметил Фредрик. – Ты переживала за Анатару и свои поступки. – Затем жестко сказал: – Убери посох. Идем.

      Лундес поднялась, сложила оружие и повесила на пояс. Плащ она вернула Фредрику.

– Возьми. Спасибо.

– Не за что, – без особых эмоций отозвался он, приняв плащ. – Я все уладил.

– Что? Так просто и так быстро?

– Быстро? Разве? Когда я говорил с отцом, мне показалось, что прошла вечность.

– Он… в порядке? – осторожно поинтересовалась Лундес.

– В порядке. Идем, объясню по пути. До того как ты заговоришь с ним, тебе следует знать, что именно стоит говорить.

– Говорить с ним?

– Да, он сказал, что ты должна явиться к нему. Он хочет видеть тебя и лично все у тебя узнать. – Между тем они двигались в сторону замка. Этим путем можно было подняться ко входу через сады, не используя ступени.

– Что ж, – сказала она. – Я трусить не буду. Ненависть в чужих глазах я уже привыкла видеть. Что я должна знать? Я все скажу, как надо. Что ты ему сказал, как оправдал меня?

– Солгал. Я рассказал, как было, за исключением финала истории с городом. Например, тебе стоит знать и подтвердить ему, что это ты сделала так, чтобы войско не пошло на Анатару.

– Боги! Фредрик, меня высшие силы за такое покарают.

– Это не все. Запомни: ты помогла мне выбраться из города, когда он рушился. Я был ранен. Даже сложно вспомнить, что это было. Кажется, меня камнем ударило, и я потерял сознание. Ты привела меня в чувство и помогла выбраться из Утреннего Лика, потому что на тот момент мне уже удалось перебороть твое подчинение, и ты завершила мои старания. Справилась с собой и осознала, что натворила. Решила, что не поздно все изменить, помогла мне спастись. Если бы не ты, то я бы там погиб. И наконец, когда войну практически невозможно было остановить, ты, притворяясь, что все еще подчинена, сумела убедить Фавластаса, что идти на Анатару нет смысла. Сразу на врата, так как я жив и Анатара под защитой Адента. Все поняла?

– Неужели ты все это на полном серьезе сказал отцу? И он поверил?

– Я умею говорить с отцом и лгать я тоже умею. Так будет лучше и ему, и тебе. Надеюсь, что, когда ты поговоришь с ним, все наладится, и эта тема больше никогда не будет подниматься. Мне самому не нравится лгать ему.

– И ты все это делаешь ради меня?

– И ради него тоже.

      Она неуверенно кивнула. Больше они не говорили, пока шли до покоев Валарда.

      Скрип тяжелой двери вернул ее на землю. Она сосредоточилась на той лжи, которую придумал Фредрик, шагнула в покои Валарда. Сразу ощутила запах масел, а ее ноги утонули в мягком ковре. Помещение было залито теплым сиянием свечей и камина в углу. Лундес неуверенно огляделась. Надо же, подумала она. Покои оказались весьма скромными, небольшими. Но ведь Валард не был королем. Он был графом, пусть восставшего и ставшего независимым графства. Лундес ожидала увидеть его, старого и немощного, в кровати, укрытого одеялами и с трудом разговаривающего. Вместо этого ее встретил спокойный взгляд, быть может, уставшего, но несломленного человека. Валард сидел в кресле возле камина. Какое-то время он молчал, давая ей возможность освоиться. Когда Лундес вошла, рядом с отцом стоял Констар, затем он отошел.

– Присаживайтесь. – Валард указал на свободное кресло. Он решил, что подарил ей достаточно времени для того, чтобы собраться с мыслями.

– Благодарю, граф, – едва слышно отозвалась она. К креслу она подошла очень медленно, при этом все время поглядывая на Фредрика. Тот стоял возле Констара. Оба брата молчали. Опустившись в кресло, Лундес все же расправила плечи, вспоминая, как положено вести себя даме ее статуса.

      Валард вновь выдержал паузу. Намеренно. Лундес в который раз оглянулась на Фредрика, даже глянула на Констара, но сыновья Валарда и не думали нарушать тишину. Тогда Эверли решила начать сама.

– Вы думаете, что мне не стоило являться сюда?

– Я молчал не просто так, – сказал Валард. – Я думал, что мне с вами делать, принцесса.

– И что вы решили? – тихо спросила она.

– Будьте честны со мной, и я буду честен с вами.

      Лундес незаметно сглотнула. Вот тему честности ему не стоило поднимать.