Затаившийся Оракул

— Зачем бы я стал говорить о Сесиле? — прорычал Шерман. — Я терпеть не могу этого парня. И почему я должен тебе верить?

— Лес обманул тебя, — сказал я. — Деревья затянули тебя туда.

Шерман рассматривал лес, но деревья снова выглядели, как обычно. Удлинившиеся тени и говорящие зеленые руки исчезли.

— Слушай, — сказал Шерман. — У меня травма головы — спасибо твоей вредной подружке Мэг.

Если я вел себя странно, то поэтому.

Кайла нахмурилась.

— Но…

— Хватит! — огрызнулся Шерман. — Если кто-нибудь из вас упомянет об этом, я заставлю его съесть собственный колчан. Мне не нужно, чтобы мой самоконтроль ставили под сомнение. К тому же, мне пора подумать о забеге.

Он прошел мимо нас.

— Шерман, — окликнул я.

Он обернулся, сжав кулаки.

— Последнее, что ты помнишь, — сказал я, — перед тем, как мы оказались рядом… о чем ты думал?

На микросекунду ошеломленное выражение снова появилось на его лице.

— О Миранде и Эллисе… как вы и сказали. Я думал… я хотел узнать, где они.

— И затем ты задал вопрос, — страх окутал меня покровом. — Ты хотел получить информацию.

— Я…

В трапезной затрубил рог.

Выражение лица Шермана стало непроницаемым.

— Неважно. Выбрось это из головы. Нам пора на ланч. Потом я собираюсь замучить всех вас парным бегом.

Я слышал угрозы и похуже, но Шерман произнес это достаточно устрашающе. Он промаршировал в направлении трапезной.

Кайла повернулась ко мне.

— Что это было?

— Мне кажется, я теперь понимаю, — отозвался я. — Я знаю, почему те ребята из лагеря исчезли.

Глава 16

Связан с Мак-Кэффри
Мог оказаться в Лиме
Харли это зло

ПАМЯТКА ДЛЯ СЕБЯ: пытаться рассказать важную информацию перед парным бегом смерти — плохая идея.

Никто меня не слушал.

Несмотря на недавнюю ночь, проведенную в жалобах и стенаниях, сейчас жители лагеря были охвачены возбуждением.

Они проводили своё полуденное время, лихорадочно начищая оружие, зашнуровывая ремни на броне и перешептываясь между собой с целью создания тайных союзов. Многие пытались убедить Харли, который проложил путь забега, поделиться с ними советами по поводу лучшей стратегии.

Харли любил внимание. К концу ланча его стол был завален подарками (читайте, взятками): шоколадными батончиками, банками с арахисовым маслом, мармеладными мишками и моделями игрушечных машинок Hot Wheels. Из парня получился бы великолепный бог. Он принимал дары, бормотал любезности, но не говорил своим «почитателям» ничего полезного.

Я пытался поговорить с Хироном об опасности леса, но он был так занят последними минутами приготовлений, что я чуть не попал под его копыта, стоя рядом с ним. Он нервно семенил по павильону, сравнивая карты и раздавая приказы вместе с судьями — группой сатиров и дриад — на подхвате.

— Команды практически невозможно отслеживать, — бормотал он, уткнувшись лицом в схемы Лабиринта. — И сектор D находится в слепой зоне.

— Но, Хирон, — сказал я, — можно мне…

— Последняя тестовая группа оказалась этим утром в Перу, — твердил он сатирам. — Этого не должно повториться.

— Насчет леса, — попытался вклиниться я.

— Да, прости, Аполлон. Я понимаю твоё беспокойство…

— Лес буквально заговорил, — продолжал я. — Ты помнишь древнюю…

К Хирону подбежала дриада в дымящемся платье.

— Там взрываются сигнальные ракеты!

— О, боги! — воскликнул Хирон. — Они же для экстренных случаев!

Он перескочил через мои ноги, и толпа ассистентов последовала за ним.

Вот такие дела. Когда ты бог, мир ловит каждое твоё слово. Когда тебе 16… далеко не каждое.

Я попытался побеседовать с Харли в надежде, что он может отменить забег, но мальчик просто сбежал от меня с простым «неа».

Как это часто бывает с детьми Гефеста, Харли возился с каким-то механическим устройством, передвигая его пружины и шестерни. Мне было всё равно, что это такое, но я решил поинтересоваться у Харли, надеясь завоевать расположение парня.

— Это маячок, — сказал он, регулируя рычаг. — Для потерявшихся людей.

— Ты имеешь в виду команды в Лабиринте?

— Нет, вы, ребята, сами по себе. Это для Лео.

— Лео Вальдеса.

Харли, прищурившись, посмотрел на устройство.

— Иногда, если ты не в силах найти дорогу назад, маяк может помочь. Просто нужно найти правильную частоту.

— Иии… как давно ты работаешь над этим?

— С тех пор, как он исчез. Теперь мне нужно сосредоточиться. Нельзя задерживать забег.

Он повернулся ко мне спиной и ушел. Я смотрел ему вслед с изумлением. Целых 6 месяцев этот парень работал над маячком, чтобы помочь своему пропавшему брату Лео. Хотел бы я знать, старается ли кто-нибудь подобным образом на Олимпе, чтобы вернуть меня домой. Очень в этом сомневаюсь.

Я сиротливо стоял в углу павильона и доедал свой сэндвич, наблюдая за едва различимым в зимнем небе солнцем и думая о своей колеснице. Мои бедные лошади застряли в конюшне, и никто не мог взять их, чтобы прокатиться.