Затемнение в Грэтли

- У мистера Нейлэнда престранная привычка иной раз притворяться гораздо менее умным человеком, чем он есть на самом деле, - мягко заметил мистер Периго.

Но я не выходил из роли, хотя мне самому она была неприятна, и сказал:

- Я рассуждаю так: я канадец, приехал сюда устраиваться на службу, и, покуда немного не осмотрюсь, лучше мне помалкивать.

- Ах, да, кстати о службе, - отозвалась миссис Джесмонд. - Я слышала, вы сегодня ездили на завод Чартерса?

Я выпучил на нее глаза.

- Да, а как вы узнали? - Это вышло у меня хорошо, в духе моей первой пантомимы.

- Дорогой мой, миссис Джесмонд известно все, что происходит в Грэтли, заметил мистер Периго.

- Ну, не все, - возразила она со смехом. - Но я давно заметила: то, чего не знаю я, знает мистер Периго. Впрочем, это так понятно: обоим нам делать нечего, остается только слушать сплетни. Согласитесь, мистер Периго, мы с вами не очень-то заняты оборонной работой.

- Думаю, что вы все-таки больше, чем я, - ответил он, не моргнув глазом. - Ну, хотя бы здесь, в "Трефовой даме". Вы ведь так усердно развлекаете наших славных юных воинов. Я же только слоняюсь без дела. Но я не верю в эту оборонную работу.

- Перестаньте! Не смущайте мистера Нейлэнда!

- Ничего, валяйте, - сказал я. - У меня своя точка зрения.

- Ну, разумеется, - сказал мистер Периго. - И я очень хотел бы узнать ее.

- Нет, сперва вы... Да и вообще... раз я хочу здесь устроиться, мне надо болтать поменьше...

- Здесь вы можете говорить что угодно, - сказала миссис Джесмонд. Правда, мистер Периго?

- Правда, но он-то этого еще не знает, - ответил тот. - Ну, а я вообще не скрываю своих мнений, за исключением, конечно, тех случаев, когда нахожусь в обществе таких заядлых патриотов, как полковник Тарлингтон. Точка зрения у меня несколько эгоистическая, не спорю, но я всегда откровенно признавал, что я эгоист. Я знаю, какая жизнь меня может удовлетворить, и знаю, что на такую жизнь рассчитывать нельзя, если мы будем продолжать войну. Предположим даже, нам удастся победить Гитлера, а пока на это что-то не похоже, - но мы добьемся победы только ценой полного истощения всех наших сил. И в результате полмира окажется под властью Америки, а другая половина - под властью Советского Союза. А для меня это безнадежная перспектива. Поэтому я... - строго между нами, мистер Нейлэнд! - я не вижу смысла в затягивании войны и считаю, что лучше прийти к разумному соглашению с немцами, - необязательно с самим Гитлером, можно и с германским генеральным штабом.

- Я была такого же мнения еще до вступления в войну России, - сказала миссис Джесмонд уже серьезно, без улыбки. - А сейчас я просто убеждена в этом.

- Убеждены? В чем? - спросил я.

- В том, что глупо с нашей стороны продолжать войну ради большевиков. Ничего мы не выиграем, а потерять можем очень многое.

Я посмотрел на нее, и затем, пока глаза мои рассеянно блуждали по ее гостиной, представил себе, как в первую зиму войны, когда она еще не могла развернуться по-настоящему, в таких вот комнатах в Париже собиралось, должно быть, множество женщин, подобных миссис Джесмонд: красивых, умных, культурных, утонченных, нежно благоухающих, холеных гадин.

Следя за нею уголком глаза, я заметил, что она и мистер Периго быстро переглянулись. Необходимо было поддержать разговор.

- Да-да, - промямлил я, всем своим видом показывая, что опять разыгрываю ту же роль, - я понимаю, что вы оба имеете в виду, но я привык думать иначе. И потом... поскольку в это дело вмешалась Америка...

- Америка, насколько я знаю, планирует широкое развитие военной промышленности, - сказал мистер Периго. - Но это еще только планы.

- Ну, при ее ресурсах... - начал я.

Он не дал мне договорить. Личина непринужденности и вкрадчивой любезности разом слетела с него.

- У нас без конца мелют разную чепуху о ресурсах, как будто самолеты растут на деревьях, а танки можно выкапывать на огородах, как картошку. Чтобы эти ресурсы превратить в военное снаряжение, нужно не только время: для этого требуются большая организованность, энергия, волевое усилие всего народа. А есть ли в демократических государствах такая организованность, энергия и коллективная воля? Если да, то до сих пор, во всяком случае, они мало проявлялись.

Вот как заговорил этот слоняющийся без дела торговец картинами! Я посмотрел на миссис Джесмонд. Она улыбнулась мне, потом взглянула на часы, будто украдкой, а в действительности стараясь, чтобы я это заметил, и я понял намек. Вероятно, наступал час, когда кто-то из молодых людей, оставшихся внизу, должен был прийти к ней сюда.

- Ну, мне пора. Большое спасибо, миссис Джесмонд, - сказал я, продолжая играть роль неотесанного простака. - Я чудесно провел время, так что если получу работу и останусь здесь, то вскоре загляну к вам еще разок.

- Ну, конечно, непременно, - отозвалась она и крепко, выразительно пожала мне руку. Как соблазнительны были эти бархатистые и розовые, как персик, щеки! Она, может быть, и чужую кровь себе переливала, доставая ее на черном рынке.

Мистер Периго ушел со мною вместе.