— Так не вовремя решила меня порадовать отсутствием этой мерзкой крысы. Что ж, тогда лови.
Подруга кинула мне пробирку с неизвестной жидкостью.
— Выпьешь и я сразу же дам противоядие Михаилу, а затем и к тебе домой отправлюсь воскрешать уснувших. Дело конечно не мое, но я бы на твоем месте поторопилась — времени у дружка осталось не так много.
Сжав пробирку в руке, я сглотнула слюну. Словно подгоняя, Люська вытащила пару флаконов и беспечно крутила их в руке. Моя жизнь в обмен на все — такая цена. Опустилась на пол, пытаясь поудобней сесть. Зажмурилась, стараясь убедить себя, что так поступить необходимо. Душа разрывалась, сколько бы не твердила себе о правильности, умирать не хотела. Вина точно липкая слизь цеплялась, утягивая в самую гущу. С каждой секундой возрастала ненависть к себе за то, что отнимаю драгоценное время у тех, кто может быть спасен. Подруга с любопытством наблюдала за моими терзаниями и продолжала безумно скалиться. Встретившись с ней взглядом, я наконец осознала, что не смогу выбраться из той ямы страданий, которую она мне подготовила. Махом осушив пробирку, я отшвырнула стекляшку в сторону.
— А ты забавная, — мило засмеялась Люська, пряча заветные склянки в карман.
— Ты обещала спасти его! — С нажимом зашипела я, пытаясь подняться.
Подруга лишь погрозила пальцем, состроив обиженную мордашку.
— В этом вся ты! Бежишь на помощь даже тем, кого уже нельзя спасти, и снова о себе позабыла. Лучше бы тебе не двигаться, может и боль будет не такая сильная.
Ее глаза сверкнули воодушевленным блеском. Она пристально наблюдала за мной, словно я ее подопытная. Отведя взгляд, я вновь обратилась к ее совести:
— Выполни то, что обещала! Смерть Михаила будет на твоей совести, разве ты этого хотела?
— Удивительно, — заключила Люська, взъерошив волосы, — это ты такая упрямая или же я яд сильно разбавила?
Она сощурилась и совсем не сводила с меня глаз, не обращая внимания на некроманта. Я дернулась было в ее сторону, но почувствовала неприятное покалывание по всему телу. Неуклюже шлепнув руками по полу, рассержено цыкнула.
— Почему ты…
Словно осипший голос с каждым звуком становился все невзрачней, пока совсем не утратил былую краску. Бесполезно открывая рот, я не могла произнести ни слова. Постепенно челюсть сводило, и она переставала слушаться. Нервно втягивая воздух, я застыла. Мысли о судьбе Михаила отступили на второй план, обнажая страх перед надвигающейся гибелью. Боль не навалилась разом, она постепенно нарастала, охватывая каждую частичку моего тела. Наслаждающаяся зрелищем Люська не выдержала:
— Я так и вижу в твоем взгляде застывший вопрос: Почему? Пока еще не начала бредить от боли, я могу тебе кое-что рассказать, но будь паинькой и не дергайся впредь. Помни, что его жизнь все еще в твоих руках. — Она подтянула за воротник лежавшего Михаила и, усадив его в ногах, все же достала один из флаконов. — Можно сказать, что ты для меня особенная! Уж не знаю, как, но тебе удавалось раз за разом портить мне жизнь. Ты меня с Академии преследуешь, руша планы. Стоило мне выменять свою свободу у этого похотливого стража на наивную Лодову, как ты тут же полезла ее спасать. Мало того, что наш договор сорвала и этого недоноска разозлила, так еще и дело замяла. Видать понравилось быть его игрушкой!
Я старалась не шевелиться. Боль постепенно усиливалась, накатывая приступами и заставляя временами забыть, как правильно дышать. Сжав покрепче кулаки, я терпела, надеясь, что помощь успеет вовремя.
— Мне кажется ты совсем меня не слушаешь, — картинно надувшись, Люська продержалась так недолго, а потом звонко захохотала. — Ох, ладно, сегодня твою невнимательность я могу простить. Все ума не приложу, чем такая калека как ты может кому-то нравиться?
Скрежеща зубами, я старалась сосредоточиться на дыхании.
— Ты ведь сама виновата, Тая, заставляла всех вокруг отвернуться от меня. Я всего лишь стараюсь вернуть свое, так что не держи зла.
Люська продолжала взволнованно болтать и о работе, и о забранных ею жизнях, вот только мне до этого не было дела — боль пронзала так, что выступили слезы. Невыносимая боль сводила с ума, и только обещание исцелить остальных помогало удержаться в сознании. Резко схватив меня за щеки, подруга заглянула в наполненные ужасом глаза, и расплылась в улыбке.
— Как быстро, я ведь еще не наигралась! — Она промокнула платком мои слезы и убрала «трофей» в карман. — Нет же, ты не можешь отключиться, не узнав самое интересное.
Сказав это, она легко толкнула меня на пол. Я даже не противилась, наоборот была можно сказать благодарна. На миг ощутив живительную прохладу, я смогла вернуть ясность мысли. Люська игриво допрыгала до Михаила и задорно потрепала его по плечу, а затем поставила перед ним флакончик.