Затерянная земля (Сборник)

Его испытующий взор беспрестанно переходил с земли на небо, блуждал там и сям; в руки ему попадались все новые предметы, и стоило ему один единственный раз увидеть что-нибудь или к чему-нибудь прикоснуться, чтобы предмет этот навсегда врезался в его память. Он был всегда готов к восприятию новых впечатлений и всегда чем-нибудь занят. При каждом новом открытии кровь бросалась ему в голову, он суетился, как суетится животное, в слепом повиновении инстинкту строящее себе гнездо; голова его горела от роящихся мыслей, и все спорилось у него в руках. Но ему не было весело.

Однажды летом он решил пойти на юг по следам своего племени. Следы вели от одного покинутого становища к другому, тоже покинутому, и он шел по этим следам неделю за неделей. То место, где жило племя, когда Младыш покинул его, было давно брошено, а окружавший его лес погиб. Младышу пришлось перейти через горы и спуститься в совершенно неизвестные ему места, где он чувствовал себя неуютно; наконец, он завидел между деревьями дым и признал становище своих соплеменников. Но даже тут, далеко к югу, отнюдь не было особенно тепло; как же они существовали? Он с тоской смотрел на дым, но тот же дым вызывал в его памяти картину того, как родичи его сидели вокруг костра или валялись по своим шалашам, целыми днями ссорясь и перебраниваясь, не доходя, однако, до драки. Приблизься он к ним в тот раз, когда увидал позорный столб, воздвигнутый ему в назидание, он бы услыхал их неумолчную сварливую перебранку; да и теперь, вздумай он подойти поближе, ему не довелось бы услыхать ничего другого; и разве добыл он огонь за время своих долгий скитаний? А он сам сознавал, что это было необходимое условие для его возвращения к родному племени. Поэтому он не пошел дальше. Но то лето он провел на пустынном нагорье к северу от лесов, где, кроме его собственного племени, обитали и другие дикие племена, держась на больших расстояниях друг от друга и постоянно враждуя между собою.

Со своих сторожевых высот Младыш часто видел дым от костров других племен, обитавших на юге. Но ему ни разу не пришло в голову завязать с ними какие-либо отношения или хотя бы добыть у них огня. Контакт с этими чужаками мог иметь лишь одну определенную цель.

В то лето Младыш не раз достигал этой цели, когда случай сталкивал его с людьми, отважившимися забрести чересчур далеко к северу. Такие случаи давали ему возможность утолить свою тоску по людям. Иногда дело кончалось полным удовлетворением, но иногда и разочарованием, смотря по тому — было ли это молодое существо с вкусной кровью или какой-нибудь старый, жилистый первобытный человек, которого и зубы не брали. У Младыша надолго сохранилась в памяти одна такая не совсем приятная для его пищеварения встреча; попался старый высохший Лесовик, которого он застиг врасплох у ручья во время ловли раков; Младыш накинулся на него и сразу принялся пожирать, даже не поглядев на него хорошенько. Уф! Он надолго набил себе оскомину, и у него чуть было навсегда не пропала охота питаться плотью и кровью себе подобных. Вообще, его влечение к людям порядком улеглось после того, как он перепробовал их с десяток. Да под конец люди и вовсе перестали заходить к северу от своих лесов; не выходили ни толпами, ни в одиночку: прошли слухи о появлении на пустынных высотах злого тролля, полумедведя, получеловека, который разрывал на части и пожирал всех, кто приближался к его владениям. И Младыш снова повернул на север, к своему холодному царству.

Но, посидев несколько недель на одном зверином мясе, он опять стал бредить молоденьким, сочным, густокровным собратом. Отведать бы этого лакомства еще хоть разочек! Эта мечта не давала ему опять замкнуться в своем одиночестве; он продвигался вперед вяло, часто отклоняясь от своего пути в поисках человека.

Во время одной из таких разведок, предпринятой в надежде, которую он, уверенный в разочаровании, пытался скрывать даже от себя самого, он и напал на чудо.

Это был человек; наконец-то опять существо с поднятыми от земли передними лапами! Младыш увидел свою добычу во всю прыть бежавшей по равнине к одной из пещер; когда же он перерезал ей путь, она опрометью бросилась бежать по долине, перескочила через ручей и скрылась за холмом. Младыш пустился за нею, и охота началась. Продолжалась она ровно трое суток и окончилась далеко-далеко, в местности, совершенно незнакомой Младышу, что немало содействовало тому, что охота эта стала великим в жизни Младыша событием. Дичь, бежавшая от него быстрее и неутомимее любого оленя, завела его туда, где земля кончалась и начиналась вода, — огромное озеро, уходившее в необозримую даль. Это было море. Когда человек ударился в бегство, Младыша сразу поразило, что тот не искал спасения ни в лесу ни в горах, а кинулся напрямик через болота и степи, простиравшиеся к западу. Разве там тоже жили люди, или у этого человека вовсе не было родного племени, где бы он мог найти убежище?