Затерянное пламя

— Так точно, командир! — бодро отрапортовала шаманка.

Компас Короля Дариэля указывал направление на Аврору. Саша убрала в рюкзак маятник и задумалась: сейчас начнётся погоня, но что будет потом? Вряд ли Паллада согласится отдать маячную мачту добром… Неужели придётся сражаться? Шаманка вспомнила Луня, пострадавшего от Тёмной, и ей сделалось не по себе: противник был силён и безжалостен.

Какие-то крылатые тени пронеслись рядом с самолётом, и Саша инстинктивно сжала в кулаке амулет в форме бронзового якоря. К счастью, существа, кем бы они ни были, не решились напасть. Внизу показались два крошечных огонька — фонари Нантакета. Солейль стала плавно снижаться, описывая круг. Вот и Аврора, освещённая по одному борту огнями маяка.

— Держись-ка, — велела Солейль. — Сейчас будем садиться.

Саша не успела и моргнуть, как оказалась парящей в холодном воздухе; через мгновение Солейль, принявшая человеческий облик, подхватила девушку подмышки и вместе с ней плавно опустилась на корму крейсера. Шаманка отправилась в кают-компанию — отдыхать и греться, — а Солейль поспешила в рубку с докладом.

— Боевая тревога, — объявила Аврора своим пассажирам, — Вы, конечно, люди гражданские, и не знаете, что следует делать. Сейчас лучше всего, если вы просто не будете мне мешать. На палубу выходить запрещаю без особого распоряжения.

Девушки переглянулись между собой.

— Нантакет, — распорядилась Аврора, — следуй за мной в кильватере. В случае обстрела приказываю укрыться за мной.

— Ваш приказ понял, — отозвался плавучий маяк.

«Обстрел? — Саша почувствовала, что внутри всё похолодело, — Неужели Паллада решится стрелять в собственную сестру?»

В иллюминаторы по-прежнему было ничего не видно кроме темноты, но все сразу же почувствовали, что крейсер увеличил скорость хода. Потянулось напряжённое ожидание, как перед боем…

* * *

Портал был близко: Зиновий Петрович ощущал ледяное дыхание Сумеречного мира, одновременно начало ныть колено.

— Ещё полчаса до Перехода, — объявила Паллада, словно перехватив мысли адмирала.

— Отлично, — буркнул Рожественский.

Впереди небо посветлело, хотя до рассвета было долго. Адмирал догадался, что в Аласаре нет смены дня и ночи, есть только бесконечные сумерки. Но сейчас, ночью, это было даже на руку.

— Дьявол! — внезапно выругалась Паллада, взяв лево руля так резко, что адмирал едва удержался на ногах. — За нами погоня!

— Погоня? — изумился Зиновий Петрович.

— Два судна, самолёт и… кажется, какие-то люди. Живые люди. Адмирал, пройдите на корму и поглядите, кто у нас на хвосте.

— Ты мне приказываешь? — возмутился Рожественский, но скорее по привычке, потому что сам понимал, что больше некому это сделать.

— Они идут на сближение… — в голосе Паллады послышалась тревога, — я чувствую это.

Рожественский схватил бинокль и выскочил на палубу. Здесь было холодно и дул сильный ветер — ледяные сквозняки Аласары. Сквозь тьму мелькнул какой-то огонёк… или два огонька, — но тотчас же скрылся, словно за препятствием. Рожественский чертыхнулся: в темноте невозможно было ничего разобрать. Мгновенно вспомнился поход Второй Тихоокеанской, Цусима… Неужели и сейчас не удастся уйти, скрыться в темноте? Или атаковать преследователей первыми? Интересно, насколько они сильны?

— Один корабль большой, военный, — задумчиво проговорила Паллада. — Второй маленький, что-то вроде буксира, но у него мощная энергетика. Самолёт тоже маленький — наверняка тот самый, который пролетал над нами.

— Посвети прожектором, мы и так обнаружены, — приказал Рожественский.

Паллада невесело рассмеялась:

— Вы просите Тёмного включить прожектор? Неудачная шутка, адмирал.

Зиновий Петрович забористо выругался и едва не кинул за борт бинокль, но передумал.

— Через десять минут начнём входить в портал, — объявила Паллада, — Они будут полными безумцами, если последуют за нами. Пройдите в рубку, здесь небезопасно.

«Какая трогательная забота! — раздражённо подумал Рожественский. — Но кому же понадобилось гнаться за нами? Кто-то ещё имеет виды на этот фонарь? Не может же быть, чтобы кто-то хотел вернуть маяк на место, как тот идиот, экраноплан…»

* * *

— Аврора права, — сказала Альмира, садясь на диван в кают-компании. — Сейчас лучшее, что мы можем сделать — это не мешать ей.

Она старалась сохранять хладнокровие, хотя это было нелегко. Самое скверное, что она не могла представить возможный ход боя — ни нынешних возможностей сестёр, ни их вооружения она не знала. Но здесь, как в любой военной операции, нужно полагаться на боевого товарища. Аврора может сделать то, что не могут ни она со своими спутницами, ни даже Нантакет. «Король Дариэль тоже полагается на нас всех, — подумала женщина. — Иначе он не разрешил бы Лиэлль отправиться со мной».

Положив ножны на колени, Альмира опустила ладонь на рукоять меча. Она вслушивалась в ощущения Лаэнриль; в данный момент меч может лучше почувствовать боевую обстановку, чем она сама.

Глядя на Альмиру, Саша поняла: женщина сейчас находится в контакте со своим мечом, более глубоком, чем просто мысленная связь. Они словно были продолжением друг друга — Альмира и её меч.