Затерянное племя ситхов 2. Рожденные небесами

Адари вскочила на ноги, обронив флягу с водой, и остатки жизненно необходимой влаги исчезли в пене прибоя где-то далеко внизу. Но Адари едва заметила потерю. Нештовар! Они нашли ее, они охотятся за ней. Сейчас ночь, темно, и они разбили лагерь. А утром, когда рассветет, ее найдут! И никто не заинтересуется тем, что она видела на вершине. Особенно теперь, когда ко всем ее проступкам прибавился еще один: она – женщина – посмела оседлать увака.

Ветер с гор усилился. Прохладный, успокаивающий. Спасение – слово путалось в легких воздушных струях. И, следом, – щемящее чувство, яркое и непонятное: мы – твое, а ты – наше.

Адари сморгнула выступившие на глазах слезы и медленно двинулась к спящему уваку. И снова – слова-не слова в пении ветра.

Иди к нам.

Нет, все-таки придти сюда было ошибкой. Небо позвало ее, обещая спасение, но никакого спасения пока не наблюдалось.

А вот запах! Жуткое зловоние. В овраге невозможно было ничего разглядеть, но нос подсказывал, что недавно здесь жгли что-то мерзкое. Даже сернистые ямы на юге так не воняли. Она оглянулась на Нинка. Ящер разлегся среди деревьев и зевал во всю пасть. Никакого желания идти за ней он не проявлял. Мудрое животное.

Впереди, сквозь деревья на склоне, просвечивали отблески огня. Выбравшись из оврага, Адари всей грудью, с наслаждением вдохнула. Ночной воздух был свеж и чист. Что бы ни горело в кострах – это явно не та мерзость, которую жгли в овраге.

Она увидела их на поляне, внизу: люди. Не меньше, чем на достопамятном собрании в Тахв, только они не сидели все вместе, как на площади, а небольшими группками собрались вокруг нескольких костров. В случае, если это Нештовар, ищущие здесь ее, то отсутствие Нинка – к лучшему. Адари, прислушиваясь к голосам, стараясь не шуметь, кралась к кострам. Один из голосов показался ей знакомым, но разобрать слова было невозможно. Она подобралась поближе – и, внезапно запнувшись, врезалась грудью в дерево с такой силой, что весь воздух из легких выбило. Из тьмы, почти бесшумно, к ней бросились тени – легкие и быстрые. Развернувшись, Адари увидела их, освещенных – не отблесками костров – а алым светом, исходящим от стержней в их руках. Она уже видела нечто подобное раньше, на горе. Попятившись, молодая женщина споткнулась о корень.

– Нет!

Она не упала, невидимая сила подхватила ее и пронесла сквозь лабиринт фигур. Адари вдруг очутилась перед самым большим костром на поляне. Она выпрямилась, развернувшись спиной к огню и вглядываясь в снующие вокруг тени. Люди, совсем не похожие на кешири. Лица не фиолетовые – светлые, почти белые и более темные – коричневые, красноватые. Кто они, что они? Но было и вовсе странное существо – на красных щеках шевелились тоненькие щупальца, тело громоздкое, широкое – раза в два больше остальных – обтянуто чешуйчатой, как у Нинка, кожей. Оно стояло дальше всех от костра, возвышаясь над головами людей и издавая хриплые, гортанные звуки.

Адари что-то кричала – но ее никто не слушал. Мужчины, женщины, этот монстр – они окружили ее, оглушая какой-то тарабарщиной. Адари зажала уши руками, но это не помогло. Она слышала слова не ушами. Они врезались прямо в сознание.

Адари пошатнулась. Ее словно ножами кололи. Чужаки придвинулись еще ближе, и разум ее взорвала боль – чужая сила давила, искала, царапала изнутри. Картинки мелькали в голове бешеным калейдоскопом: ее дети, ее дом, ее народ – вся ее жизнь, весь ее мир. Она видела, как шевелятся губы, но в ее голове звуки сливались в дикий шум. Какофония, грохот, в котором и звуков отдельных не разобрать...

...и в котором вдруг проступили слова-образы, подобные тем, что принес с собой ветер на закате. Чужые слова, складывающиеся в понятные мысли.

Ты здесь.

Есть и другие. Есть и другие.

Приведи их сюда.

Отведи нас к ним.

Приведи их сюда.

Адари почувствовала головокружение. Или кружиться не ее голова, а Кеш вокруг нее? Люди, окружившие ее, расступились, пропуская женщину с очень темным лицом. На руках она держала ребенка, туго спеленатого красной тканью. Она тоже мать, подумала Адари, она скажет им прекратить все это. Надежда на сострадание заставила боль чуть отступить. ПРИВЕДИ ИХ СЮДА ПРИВЕДИ ИХ СЮДА ПРИВЕДИ ИХ СЮДА!

Адари закричала – невидимые когти раздирали ее разум. Все, кроме женщины с ребенком, попятились. Адари трясло. Ей показалось, что она увидела жилистые крылья Нинка, мелькнувшие и тут же исчезнувшие над головой.

Из-за плеча женщины появилась рука – и шум в голове Адари стих. Она подняла глаза и увидела – Жари Вааля?

Когда ей удалось, сморгнув слезы, сфокусировать взгляд, Адари поняла – нет. Еще один чужак, просто невысокий и коренастый, как и ее муж. Она как-то, после похорон, пыталась представить себе Жари – как он лежит мертвый, придавленный толщей воды на дне моря, и насколько вытравили смерть и вода яркость из его лиловой кожи. Но этот человек был еще бледнее. Его волосы были темными, а карие, с красноватые отблеском глаза смотрели уверенно и властно. Именно его Адари видела днем на горе. Именно его она слышала в закатном ветре.