Затерянные земли

«Поняла… спасибо за предупреждение, Рос. Орбиту вырву ноги! Мы подготавливаемся. Время побудки?»

«Пара минут, не больше».

«Принято».

«Злоба!» – позвал я замолкшего волшебника.

«Слушаю!»

«Ведь именно в таких случаях появляются вокруг различные артефакты, сферы с яростью бога, прочие непонятные штуковины?»

«О да! Там все завалит материальными ошметками его ярости! Если тебе перепадет что-то особое – я первый на очереди, ученик. Ведь ты мой любимый ученик, мой друг, боевой товарищ, мой…»

«Злоба, замолкни!»

«Молчу, несравненная. Но…»

«Злоба!»

«…»

«Рос, постарайся не умереть. Про вход в данж НЕ забывай. Это МЕГАВАЖНО! Если все коридоры окажутся завалены сферами ярости и артами – мы должны первыми туда войти! А затем заблокировать вход и, никого не пуская, набросить фартучки с девизом «Не останется ни пылинки!», и тщательно пропылесосить каждый сантиметр данжа».

«Понял. Сделаю, что могу. Все… прилуняюсь… говорить не могу».

«Удачи».

«Удачи!»

До дна осталось меньше пяти метров. Я буквально падал на огромный продолговатый холм грязи и тины. Но среди грязи угадывались очертания черно-зеленой мантии, похожей на распластавшегося мертвого исполинского ската. А под мантией… это кости? Гигантские кости когтистой руки скелета подрагивают на дне, оставляя глубокие борозды…

Одна только рука представляла собой настоящее произведение искусства – странные массивные кости причудливым образом соединены вместе, это отнюдь не увеличенные человеческие останки. Пять пальцев – этим мы схожи, но я хоть и мало знаю анатомию, вряд ли в большом пальце человека может оказаться четыре фаланги. Когти страшные, каждый размером с мою руку в длину, хищно изогнутые, остро заточенные. Этой рукой если ударить наотмашь…

Все остальное скрыто грязью и загадочной мантией черно-зеленого цвета. Прямо сквозь грязь бьет черно-зеленый же свет. Скрытый от моих глаз колосс нервно вздрагивает, пальцы скрючиваются. Если он спит – ему снится кошмар.

Мои ноги коснулись дна у пальцев Аньрулла. Протяни руку – и коснешься когтя большого пальца. Но первым делом я присел и подхватил с грязи оторванный черно-зеленый лоскут. Не глядя свернул его и убрал в заплечный мешок. Внутри меня помимо ошеломления от созерцания древнего бога бешено крутилась юла восторженного самолюбования – я попираю игровые законы, спокойно купаюсь в эссенции божественной смерти, мне не страшны проклятья, и я не задыхаюсь в воде. Невольно и сам почувствуешь себя богом. Впрочем, я быстро отрезвел, прекрасно понимая, что хоть я и защищен от проклятий, но небрежный удар проснувшегося божества одним махом превратит меня в сплющенную котлету для гамбургера.

«Папа… все хорошо?» – тревожная мысль дочери пробилась сюда, подобно лучику света. Около моего лица заплясала ярчайшая искра света, что на мгновение превратилась во встревоженное лицо Роски.

«Все хорошо», – поспешил я вложить все силы в ответную мысль, давая понять, что беспокоиться нет причины.

«Холод и тьма вокруг тебя, папа!»

«Мне они не повредят».

«Мне прийти? Я могу, если очень сильно захотеть!»

«Нет! Запрещаю! Я скоро приду! Поймай для меня большую и вкусную рыбу».

«Хорошо…»

Черт, Роска не показалась мне успокоившейся. А характер у нее взбалмошный. Пора заканчивать с этим мрачным спектаклем. Тяжело шагнув, проваливаясь глубоко в грязь, я осторожно потянулся вперед и подложил под костяную ладонь свиток с заклинанием «облако жизни» высшего ранга.