Затерянный город Z. Повесть о гибельной одержимости Амазонией

Изучая эти записи, я заметил на полях одной из страниц слово «мертвой». Приглядевшись, я разглядел рядом с ним еще два слова. Получилось «Лагерь мертвой лошади». Ниже стояли координаты, и я быстро пролистал свою записную книжку, куда прежде скопировал широту и долготу лагеря из «Неоконченного путешествия». Они существенно отличались.

Несколько часов я просматривал дневники, делая пометки. Я думал уже, что больше мне здесь нечем поживиться, когда появилась Ролетт и объявила, что хочет показать мне еще одну вещь. Она исчезла в задней комнате, и я слышал, как она роется в шкафчиках и ящиках, что-то бормоча себе под нос. Через несколько минут она вернулась с какой-то книгой, раскрытой на фотографии.

— Не знаю, куда я его засунула, — проговорила она, — но я хотя бы покажу вам, как оно выглядит.

Это был снимок Фосеттова золотого кольца с печаткой, на котором был выгравирован фамильный девиз — «Nec aspera terrent», или, в вольном переводе, «К черту препятствия». В 1979 году англичанин Брайан Райдаут, снимавший в Бразилии фильм о дикой природе, услышал толки о том, что это кольцо якобы объявилось в одном магазинчике в Куябе, столице штата Мату-Гросу. К тому времени, как Райдаут сумел найти эту лавочку, ее хозяин уже умер. Однако жена хозяина, порывшись в его вещах, нашла кольцо полковника Фосетта.

— Это последняя реальная вещь, которая нам осталась от той его экспедиции, — произнесла Ролетт.

Она сказала, что ей страстно хотелось узнать о кольце побольше, и однажды она отнесла его к экстрасенсу.

— И вы что-нибудь узнали? — поинтересовался я.

Она опустила глаза, посмотрев на фотографию, потом снова подняла на меня взгляд.

— Это кольцо окуналось в кровь.

Глава 10 Зеленый ад

— Вы в игре? — спросил Фосетт.[48]

Он вернулся в джунгли вскоре после завершения предыдущей экспедиции и теперь пытался уговорить своего нового помощника, Фрэнка Фишера, отправиться исследовать реку Рио-Верде, протекающую вдоль бразильско-боливийской границы.

Фишер, сорокаоднолетний английский инженер и член КГО, колебался. Демаркационная комиссия не поручала отряду изучать Рио-Верде; она лишь просила провести геодезическое и картографическое исследование района на юго-востоке Бразилии, близ Корумбы, — но Фосетт настаивал, чтобы они прошли вдоль реки, по территории, которая почти не была обозначена на картах: никто даже не знал, где эта река начинается.

Наконец Фишер ответил:

— Что ж, я готов.

И добавил:

— Хотя, конечно, контракт от нас этого не требует.

Это была лишь вторая южноамериканская экспедиция Фосетта, но она оказалась решающей как для его понимания Амазонии, так и для его развития как ученого. Фосетт, Фишер и еще семь человек, которых завербовали для этого похода, выдвинулись из Корумбы, пройдя пешком через джунгли на северо-запад более четырехсот миль, после чего пересели на два деревянных плота, сделанных на месте. Быстрины были стремительны, чему способствовали ливни и большие пороги, и плоты летели над камнями, то и дело норовя перевернуться в пенящуюся и ревущую воду, путешественники кричали: «держись!», а Фосетт, с горящими глазами, в нахлобученной на голову ковбойской шляпе, рулил бамбуковым шестом, держа его на отлете, чтобы не проткнуть себе грудь. Рафтинг по речным порогам тогда еще не стал отдельным видом спорта, но Фосетт предвосхитил его появление: «Когда… предприимчивый путешественник будет вынужден сделать свою собственную бальсу [плот] и управляться с ним, он почувствует восторг и возбуждение, какие могут дать лишь редкие виды спорта». Между тем одно дело — мчаться по порогам знакомой реки, а совсем другое — сплавляться по стремнинам, не отмеченным ни на одной карте и грозящим в любой момент обернуться водопадом высотой в сотни футов. Если кто-то из участников экспедиции упадет за борт и ухватится за край плота, он обязательно перевернет его. Единственный достойный выход из положения — тонуть.

Путешественники проплыли мимо гор Рикардо Франко — причудливых плато из песчаника, поднимавшихся на три тысячи футов. «Их не тронуло ни время, ни нога человека, — писал Фосетт. — Они стояли как некий затерянный мир, покрытые лесом до самых вершин, и лишь воображение могло рисовать картину оставшихся там следов исчезнувшего далекого прошлого». (Рассказывали, что Конан Дойл, выбирая местоположение для своего Затерянного мира, явно взял за основу эти плоскогорья — по крайней мере, в какой-то степени.[49])

Фосетт и его спутники петляли по ущелью, и вскоре пороги стали непреодолимыми.

— Что нам теперь делать? — спросил один из его людей.

— Ничего не попишешь, — отвечал Фосетт. — Нам придется бросить все, что мы не можем тащить на спине, и следовать вдоль реки по берегу.

Фосетт приказал участникам похода оставить при себе лишь самое необходимое: гамаки, винтовки, москитные сетки и инструменты для геодезических и картографических исследований.

— А как же наши запасы пищи? — поинтересовался Фишер.