Затерянный клан

Эльза стала рядом с ним, только сейчас ощутив, до чего неподходяще она оказалась одета. Сталкерское снаряжение, в котором Ион водил ее по Киеву, осталось лежать в палатке Мафусаила. Знать бы, как все повернется – ходила бы в нем, не снимая. А так пришлось покидать Бориспольскую в чем была – ободранные кеды, великоватые зеленые штаны без утепления и клетчатая рубаха. Хорошо хоть кофта оказалась у купцов. Не будь она еще такая дырявая…

Давид исследовал фонарем стену. Что-то ему не понравилось, и он пока не мог определить точнее, что именно. Он посветил еще раз, уже обращая внимание на тени. Поводил фонарем туда-сюда. Нахмурился, сузил луч и только сейчас заметил, что светит фактически в открытую дыру в стене высотой в рост человека. Ничего удивительного, что он ее сразу не обнаружил – с того места, где он стоял, нельзя было рассмотреть ничего, кроме груд исколотого мрамора. Если только не искать нарочно.

– Смотри, – сказал Давид, подходя к стене. – Ты это видела раньше?

– Я тут была всего раз, – ответила Эльза. – И тогда Ион от собак отбивался.

– А я был часто, но такого не видел.

– Да что там такое? – не утерпела Эльза, подошла поближе, уставилась на темнеющий проем. – Это что?

– Полагаю, секретный лаз, – сказал Давид, светя внутрь. – Сюда и ушел этот Толик.

Они с Эльзой переглянулись. Не сговариваясь, посмотрели назад. Туннель, ведущий на Бориспольскую, приглашал пойти обратно, словно обещая, что все будет хорошо.

– Мы все еще можем вернуться, – сказал Давид. – Подумай.

– Я с тобой, – произнесла девушка. – И черт с ними, с ботинками.

– Тогда вперед, – сказал Давид, наклоняя голову и шагая в проем. Эльза обернулась в последний раз и тоже исчезла, оставив Вырлицу в потемках.

Глава 8 Приказ

Альбина стояла перед Ионом, держа защитную маску в руке. Смотрела ему в глаза без вызова, и в ее взгляде читались боль, благожелательность и волнение, какое бывает от встречи со старым другом. Полностью открытая холодному воздуху, молодая женщина выглядела не просто уязвимой, а будто с ее лица сорвали покров.

Ион не опускал автомата, но целиться уже не мог. Не находил моральных сил.

Он впервые видел на поверхности незащищенное лицо человека. Молодую женщину – возможно, в прошлом красивую. Возможно, красивую и сейчас, если бы ее глаза не слезились от ветра, лицо не сковало напряжение, а пережитые невзгоды не оставили россыпь морщин и несколько мелких шрамов. Он навсегда запомнит это зрелище – женщину наверху без маски. Ожившая картина. Символ новой эпохи возрождения.

– Зачем? – спросил Ион.

– Зачем контроль над Крестом? – переспросила Альбина. – Долго рассказывать, а твои друзья уже нервничают…

– Зачем маску сняла? Надень быстро!

– Раз ты настаиваешь, то слушаю и повинуюсь. – Альбина вернула маску на место. Перехватила ее, сделала глубокий вдох. Немного пошатнулась.

– Ты прав, глупая была демонстрация, – сказала она. – Хотела же ничем тебя не удивлять слишком рано, и вот…

– Прекращай свой театр! Я могу удивиться много чему и без твоей помощи. Сейчас тебе надо думать, как вызвать у меня доверие.

– Доверие, которое можно вызывать или не вызывать, ничего не стоит. – Альбине понадобилось некоторое время, чтобы снова привыкнуть к маске, и Ион понял, что она не так уж и часто ею пользуется. – Его надо заслужить и потом хранить, сколько получится. В нужный момент оно спасет жизнь, не только твою. Не вникай во все, что видишь, голова треснет. И шлем не удержит.

Иону захотелось ее стукнуть, хотя бы сделать вид. Символически, даже не касаясь. Стоило ему допустить саму мысль об этом, как он почувствовал внезапный приступ отвращения к себе, словно эту – и конкретно эту – молодую женщину обижать было нельзя ни при каком раскладе. Ощущение было неприятное и нежданное, как будто он уже сталкивался с этим вопросом в прошлом и сам себе дал запрет даже на подобные мысли.

Голос Кондора по рации подействовал на Иона успокаивающе – как свет, внезапно включившийся на темной станции.

– Скажи ей, что мы идем, – предупредил командир. – Хватит с нас представления.

Альбина чуть придвинулась и тихо спросила:

– О чем там тебе в ухо жужжат? Мне не слышно.

– Моя команда идет, – сказал учитель женщине, стараясь пока что игнорировать ее поведение. – С этого момента советую не вести себя как…

– Твоя команда – это Эльза и Давид! – крикнула Альбина.

Ион заморгал. Ему захотелось тоже сорвать с себя маску и протереть глаза как следует, а с ними и уши.

– Откуда ты знаешь о них? – спросил он. – Эльза и Давид – твои знакомые?

– Обрати внимание, как ты спросил, – заметила Альбина. – Тоже назвал их по позывным. Пусть у Эльзы оно совпадает с именем, но Женька с Бориспольской – это просто охранник станционных часов. Так ведь? Никто в Кресте не слышал ни о каком Давиде. Разве что Кипарис, но он никому не расскажет ни за какие коврижки. Что он, дурак, чтобы терять секретные данные, даже если они ни для кого не секретные?