Затерянный мир

В воспоминаниях время пролетело незаметно, и вскоре Байзель вернулся. Да не один, а с какой-то странной коробкой. Она была велика и тяжела, потому что пер ее наставник с превеликим трудом.

– На, подавись! – поставив коробку в центр комнаты, произнес Байзель.

Семенко с радостным гиканьем разорвал шпагат, которым была перевязана коробка, и вырвал с мясом кусок картона. Изнутри выпрыгнул маленький толстый и довольно мерзкий с виду человечек с бородкой в кепке с козырьком и хрипло рассмеялся.

– Механическая кукла! – радостно завопил Костя, а Байзель загадочно улыбаясь вышел из комнаты. Правда через миг ему пришлось вернуться, так как из комнаты донесся дикий крик и что-то рухнуло.

Костя орал благим матом, сидя на полу в своих колготках на которых четко обозначилось мокрое пятно. Карлик хохотал, запрокинув голову.

– Что случилось? – рассвирепел наставник.

– Я его потрогать хотел,– захлебываясь слезами, произнес Семенко,– а он на меня высморкался!

– Хххха .– отвечал карлик, хватая автомат, – тра-та-та-та-та! Аааааа!

«Калаш» был снова под напряжением и теперь орали двое. Байзель тоже захотел заорать, но он передумал и только наклонившись, шепнул бородатому придурку на ухо:

– Уговор…

Карлик прекратил орать, вспомнив о том, что за серебряный рубль согласился утром раз и навсегда отучить Костю заниматься вымогательством. Байзель снова вышел и пятнадцать минут отдыхал, в комнате было тихо, но на душе неспокойно. Поднявшись с дивана он решил проверить как идет процесс воспитания и тихонько заглянул в дверную щель.

Костя с карликом сидели на полу и рассматривали семейный альбом.Байзеля. Семенко с придыханием комментировал:

– Это Байзель, это опять Байзель, это уже Крюгер, а это Гесс, а вот это герр Кох…

– А это? – спросил карлик, указывая на чью-то неразборчивую фотогафию.

– Это я! – самодовольно выкрикнул Костя и захлопнул альбом,– Все!

– Как все? – изумился карлик обиженно,– А я где?

Костя в раздумье подергал пальцами.

– Но ты же не член нашей семьи!

– Сам ты член! – закричал карлик и стукнул альбомом Костю по голове. Кудряшки смягчили удар, но от обиды Семенко захныкал:

– Ихы-хыы! Не ну Байзель, ну он меня бьет!

– Мало,– сообщил наставник, входя,– такую вредину как ты, дядя Крюгер топором бы зарубил.

Костя испугался этой перспективы и произнес:

– Ну не надо меня топором! Ну я не хочу топором!

Байзель нахмурился.

– Не хочешь топором? Тогда молотком, по темечку! Тюк и все!

– Не ну не хочу тюк и все!

Карлик заливался глуповатым хохотом и катался по полу. Он подкатился к байзелевым ногам, и тому пришлось останавливать его как мяч.

– А мы тебя задушим тогда! Верно, Буцефал? Верно! Сейчас веревку возьмем крепкую, или лучше цепь железную, и задушим! Хочешь?

–Ну нет! Не хочу!.. Я не хочу! – орал Семенко, закрывая лицо руками. Потом вскочил на ноги и подбежал к окну.

Байзель криво ухмыляясь, пошел следом:

– О! Сейчас в десантников поиграем. Только сначала ушки кому-то оторвем!

Карлик продолжал ржать, а Костя испустил испуганный вопль, потому что наставник схватил его за ухо и сжал. Из Костиного рта вылетел долгий, непрекращающийся крик на одной ноте:

– Бааааааааааа!!!!!!!

Карлик подбежал сзади и дал Семенко хорошего пинка, после чего крик прервался. Байзель схватил со стола плоскогубцы, и почему-то погнался за карликом, он был уже явно не в себе. К тому же размахнувшись опекун ухитрился разбить собственный портрет, висящий на стене, и теперь уже и Костя и Буцефал с перекошенными лицами бегали по комнате, пытаясь увернуться от разъяренного воспитателя.

Гонки прервал звонок в двери. Байзель остановился и провел рукой по лицу.

– Открой двери Семенко! Кому говорю!

«Кому говорю» побежал исполнять приказание и вскоре вернулся в компании дедушки Сяна, худого длинного армянина в спортивных штанах и меховой безрукавке.

– Здравствуйте,– поздоровался он и спросил подслеповато щурясь,– А у вас тут внучка моего нету, случайно.

Карлик спрятался за диван и затих там. Байзель спросил:

– Какого еще внучка?

– Та такого, небольшого, с бородкой!

– Есть! – твердо сказал Байзель и показал на Костю,– Вот забирайте! Только бородку он сбрил.

Сян кивнул и со словами:

– Ничего, и такой сгодится,– посадил Костю в принесенный с собою мешок, взвалил на спину и не обращая внимания на глухие крики и пинки, вынес на лестницу. Байзель облегченно вздохнул и упал на стул.

Карлик вылез из-за дивана и на цыпочках вышел. Через десять минут Сян взошел на мост через речку Петровку, скинул с плеча мешок, перевалил его через хлипкие перильца и запустил в воду. После удовлетворенно потер руки и пошел по направлению к дому. Буцефал помчался срезая углы и, опередив дедушку на несколько секунд, спрятался в кустах малины и стал следить за действиями родственника.