Затерянный мир

– Фиг он сюда прилетит,– резонно заметил здоровяк Жорж,– у него парашут заклинило, надо бы отцепить!

Карлик колупнул пальцем в носу и быстренько мотнулся в подъезд на ходу успев крикнуть Косте:

– Ща я мигом тебя отцеплю!

– Неееееееееееее!!! – завопил десантник.

– Мао! – на прощание сказал кот, прыгнув на перила и после этого исчезнувший в глубине квартиры.

Через миг он вернулся уже вместе с карликом. Буцефал дал ему под зад и облокотился на перила.

– Ща, ща отцепим… – бормотал он, присматриваясь к крокодильчику подтяжки.

– Не тронь мой парашют! – завизжал Костя, – я передумал в десантников играть, я хочу в пехоту!

– В пехоту не интересно! – заявил карлик со знанием дела, рассматривая висящего в метре под балконом кудрявого придурка,– они только окопы роют и все, а уменя сейчас лопаты нет. Дедушка, падла, в ломбард ее снес в золотой отдел, сказал, что он ею золото рыл и там крупинки пристали.

– И что? – спросил Костя, несколько заинтересованный карликовским рассказом, несмотря на свое двусмысленное положение.

– А ему там сказали, что то гомно, а не крупинки, но лопату забрали все равно, так, что я в пехоту играть не могу. Звыняй! – и карлик от огорчения слегка натянул подтяжку, а потом отпустил и, впав в глубокую задумчивость, наблюдал за тем, как его товарищ по детским играм сначала всплеснул руками, а потом стал плавно раскачиваться из стороны в сторону.

Потом он произнес:

– Слышь, Сема, а давай в космонавтов играть. Типа я командир, а ты типа в открытом космосе!

– А давай наоборот! – не согласился Костя,– будто я командир!

– Ты? – удивился карлик,– какой же из тебя командир, командиры не обссыкаются, а у тебя колготы мокрые. Короче, слушай мою команду!

Но скомандовать он не успел, потому что, чья-то неизвестная рука отпихнула коротконого уродца и вытянула несостоявшегося космического десантника из космоса на балкон.

Рука принадлежала Байзелю.

– Семенко,– строго сказал он,– играть будем в рекламу. Знаешь, что такое шок намбер ванн?

– Нет… – пролепетал обалдевший Костя.

– Сейчас узнаешь,– зловеще улыбаясь, произнес суровый наставник и надел на Семенко извлеченный из-за спины мешок из-под картошки, который тут же завязал суровым же шпагатом.

– Мешок номер два! – из глубины комнаты протиснулся на балкон дедушка Сян и проделал ту же нехитрую процедуру с раззявившим рот от удивления карликом. Погрузив внука в пахнущую гнилью ткань, он с чувством пожал Байзелю руку и через некоторое время оба мешочника оказались в здании почты, где потребовали самые большие посылочные ящики с дырочками, погрузили туда отчаянно брыкающиеся мешки и под одобрительные взгляды почтовых работников, накрыли их крышками и заколотили их гвоздиками. После этого сдали ящики приемщице, предварительно написав на крышках нехитрый адрес:

Город Ростов

А. Чикатило

До востребования.

Обратный адрес указывать почему-то не стали.

УЖАСНЫЙ РЕБЕНОК

За большим круглым столом сидел маленький мальчик лет одиннадцати в колготках и клетчатой байковой рубашке, и покачивая свесившейся со стула ногой, говорил лысому дородному мужчине в махровом халате, стоящему посреди неубранной комнаты:

– Не ну Байзель, а что ты мне подаришь все-таки?

– Отвяжись, Костя,– мрачно отвечал Байзель, рассматривая паутину, свисающую с потолка.

– Не ну щесно, что? – настойчиво, коверкая слова, продолжал допрос Костя, для убедительности дергая пальцами левой руки – мизинцем и безымянным.

– Я сказал, отвяжись.

– Не ну Байзель!

Суровый наставник застонал и вышел из комнаты. Костя Семенко, продолжая кричать, стал раскачиваться на стуле. Когда хлопнула входная дверь, он от неожиданности икнул, потерял равновесия и вместе со стулом грохнулся на пол. Ревел он недолго, так как утешать было некому. Потому вскоре он успокоился и, почесывая ушибленный зад, стал загибая пальцы считать сколько осталось до праздника дней. Сначала получилось двенадцать, потом почему-то семнадцать. Костя вздохнул и стал считать по нескольку дней сразу. Когда дней осталось три, он удовлетворенно высморкался на пол и отошел от настенного отрывного календаря.

«Наверное, Байзель мне за подарком ушел», – подумал Семенко,– «Однако я его достал сегодня!» На душе стало радостно.

«Что-то он сегодня принесет?»

Костя вспомнил, что за 24 дня до нового года ему удалось выпросить у наставника электрический автомат Калашникова, который теперь, уже в разобранном виде, висел на спинке другого стула. Когда Байзелю надоело стрекотанье и костины идиотские выкрики:

– За Родину! За Сталина! За Брежнева! – и так за всех генсеков вплоть до Горбачева включительно, опекун вытащил из автомата батарейки и подвел 220 от бытовой сети. Костя очень обрадовался, когда с хлопком лопнула лампочка на стволе «калаша», а потом, успев крикнуть: «За Кунаева!», получил разряд и слегка вырубился. Но придя в себя, он полез внутрь игрушки, разобраться в чем там дело, и почему она перестала стрекотать. Автомат застрекотал ненадолго, после чего выбило пробки в электрощитке. После этого Байзель уже на законных основаниях избил Костю и запретил даже прикасаться к автомату.