Затерянный мир (сборник)

Я напряженно следил за ним, замирая от страха при мысли о том, что вот сейчас из-за кустов появится нечто ужасное и в мгновение ока решит судьбу нашего предводителя. Но все было спокойно. Только все было спокойно. Только какая-то пестрая птица взлетела у него из-под ног и исчезла за деревьями.

Вторым направился Саммерли. Удивительно, сколько энергии — в его тощем теле. Он вызвался перенести на ту сторону две винтовки. После того, как он перебрался, оба профессора оказались вооружены. Следующим был я. Я пытался не смотреть на разверзшуюся подо мной ужасную бездну. Саммерли выставил мне навстречу приклад своей винтовки, и мгновение спустя я уже схватился за его руку.

Лорд Рокстон же ко всеобщему восхищению просто перешел по стволу. Перешел безо всякой поддержки. Вот уж, действительно, железные нервы у этого человека.

Наконец мы все четверо оказались в волшебном царстве, в затерянном мире Мейпла Уайта. Настала долгожданная минута триумфа. В тот момент никто не знал, что минута эта продлится даже меньше минуты, а вслед за ней начнутся тяжкие испытания.

Однако, позвольте все — по порядку. Едва мы на каких-то пятьдесят ярдов углубились в заросли травы, как сзади раздался леденящий душу треск и грохот. Мы стремглав бросились назад к обрыву. Наш мост рухнул в пропасть. Заглянув через край, я увидел на дне обрыва бесформенную кучу ветвей, листьев и щепок. Это были останки нашего бука. Неужели земля на краю площадки, не выдержав тяжести, осыпалась и увлекла за собой в бездну с таким трудом наведенный мост. Пока что это было единственным приходившим на ум объяснением катастрофы. Затем из-за выступа на вершине одинокого утеса появилось чье-то смуглое лицо. Это был метис Гомес. Но куда подевалось привычно непроницаемое, изредка нарушаемое угодливой улыбкой спокойствие его лица. Сейчас это лицо искажала неприкрытая ярость, а в глазах играли злорадные огни.

— Лорд Рокстон! — крикнул он. — Лорд Джон Рокстон!

— Я здесь, — отозвался наш товарищ, — что дальше?

На той стороне пропасти раздался хохот.

— Да, ты там, английский шакал, там и останешься. Как долго я ждал подходящего случая. Вам было трудно взбираться. Спускаться будет еще труднее. Вонючие недоумки. Вы все как один — в капкане.

Мы были слишком ошеломлены, чтобы говорить. Мы словно оцепенели от изумления. Отломанная большая ветка, валявшаяся на траве видимо послужила ему рычагом, когда он сталкивал дерево с обрыва. На секунду лицо Гомеса исчезло. Потом он появился опять. Казалось, теперь он еще больше разъярился.

— Мы едва не прикончили вас камнем у пещеры, — крикнул он. — Но то, что произошло теперь, даже лучше. Медленная смерть — страшнее. Ваши белеющие в траве кости будут валяться на равнине, и никто из друзей не узнает, где вы, и не придет, чтобы зарыть их в землю. Когда будешь подыхать, вспомни Лопеса, которого ты пять лет назад застрелил на реке Путомайо. Я — его брат. И теперь могу спокойно умереть, потому, что он — отомщен.

Потряся кулаком, Гомес исчез. Если бы метис, совершив месть, сразу же где-то укрылся, возможно, все обошлось бы для него благополучно. Но свойственная большинству латиноамериканцев любовь к театральным эффектам оказалась для него роковой. С Рокстоном, известным в трех странах как «Бич Божий» шутки были плохи. Гомес спускался с противоположного склона утеса, но не успел ступить на землю. Лорд Джон, пробежав около сотни ярдов по краю плато, нашел такую точку, с которой метис был виден. Прогремел выстрел. Мы не видели происходившего. Но услышали пронзительный вопль и отдаленный тупой звук упавшего тела. Рокстон вернулся к нам с каменным лицом.

— Какой же я — простофиля! Наивный слепец, — с горечью произнес он. — Причиной беды, в которую все мы попали, — моя непростительная беспечность! Как я мог забыть, что люди в этих краях не прощают крови родственников. Помня об убитом Лопесе, мне следовало держать ухо востро.

— А как же другой метис? — сказал Саммерли. — Чтобы столкнуть дерево в обрыв им наверняка пришлось действовать вдвоем.

— Я мог уложить и его. Но не стал. Возможно он здесь — лишь случайный свидетель. Хотя, нужно было разделаться и с ним. Вы правы, конечно же, он помогал.