Затерянный остров и другие истории

И мальчик продолжал пробираться сквозь тьму. А следом за ним, спотыкаясь, но не отставая ни на шаг, шла на свет фонаря старая преданная лошадь. Ее нежный нос, как всегда, почти утыкался в плечо мальчика. Казалось, конца пути не будет, и Джеки, ссутулившись, весь сжавшись, наклонив голову, с трудом преодолевал сопротивление ветра, но двигался вперед. Когда он был уже в пятидесяти ярдах от поворота, за которым таилось опасное место, неожиданный порыв ветра сорвал с его головы шапку и покатил прочь по узкой тропинке. Джеки попытался схватить ее, как сделал бы каждый мальчишка на его месте, а когда это не удалось, кинулся за ней в погоню. В темноте он не видел ни края обрыва, ни скалы слева всего в нескольких футах от него, нависшей над злополучной ямой. В пылу погони он вдруг рванулся вперед и, полетев вниз, очутился ниже пешеходной тропы. Он упал тяжело, неудачно. Одна нога подвернулась, и, приземляясь, он услышал, как она негромко, но резко хрустнула. Правое колено словно онемело. Он попробовал было подняться, но снова упал, обмяк мешком.

И тут Джеки с ужасом понял, что встать не сможет. На миг боль и кромешная тьма оглушили его. Тьма, потому что падал он, не выпуская из рук фонаря, и тот погас. Мальчик чиркнул спичкой и снова зажег его, на что, к счастью, не потребовалось слишком большого труда. Ему показалось странным, что ураган вдруг сам собой стих, но, взглянув наверх, он обнаружил, что лежит в ложбине, а ветер по-прежнему гуляет в вышине. Здесь, внизу, он был надежно защищен от бури, однако чувство радости сменилось страхом, когда он понял, что и фонарь тоже оказался под укрытием, потому что между ним и берегом реки выросла скала, по выступу которой он шел, и добраться до смертельно опасного места с зажженным фонарем он не сможет. Хотя он и находился рядом с ним, просто рукой подать, все равно предупреждающий огонь будет спрятан от глаз тех, кто переходит по льду Дикую Кошку.

Поначалу он был совершенно раздавлен случившимся. Он сел, не в силах унять дрожь. Первоначальная бесчувственность в поврежденной ноге уступила место острой боли, а сознание того, что ему не удастся предупредить лесопильщиков, что он и в самом деле оказался лишь «блуждающим огоньком», мучительной хваткой сдавило ему сердце и мозг. Его охватило отчаяние, мрачнее и страшнее надвигающейся ночи. Он лишь представил себе, как услышит треск лопающегося льда над гибельной ямой под отрядом лесопильщиков, и в ужасе закричал:

— Помогите! Кто-нибудь, помогите!

Хотя и знал, что хижины далеко и никто не услышит, а по заброшенной тропинке над ним в такой час редко кто ходит. Никто из лесорубов ею не пользуется, только сам Джеки, а в прежние времена — Энди да его лошадь.

Стоп, о Серой он и позабыл. Куда же девалась лошадь?

Джеки тут же засвистел, потом окликнул ее, снова засвистел. И тогда через край выступа над его головой свесилась серьезная длинная морда лошади с огромными печальными глазами и мягким теплым носом. Один вид ее придал мальчику смелости. Он засвистел еще раз, и старая лошадь, осторожно выбирая дорогу, спустилась с кручи и, вытянув длинную шею, тихонько ткнулась Джеки в плечо бархатным носом.

— Ой, Серая, — воскликнул мальчик, — помоги мне! Сделай что-нибудь, ну хоть что-нибудь! Помоги мне!

Он еще раз попробовал подняться, чтобы сесть верхом на лошадь, но покалеченная нога подвернулась, и он снова свалился на землю; боль и отчаяние снова охватили его. Лошадь носом дотронулась до его уха — мол, не сдавайся, не лежи неподвижно. В этот миг на лесопилке, по ту сторону замерзшей реки, пробило шесть часов. Очень скоро рабочие пойдут домой, станут пересекать по льду реку и попадут вместо горячего ужина, который ждет их дома, в гости к смерти. Страх пронзил сердце Джеки при этой мысли, однако предупредить рабочих он был бессилен. Он не мог сделать ни шагу, и, вдобавок ко всему, холод и боль постепенно начинали одолевать его.

Мягкий нос лошади еще раз коснулся его уха, и это дружеское, теплое прикосновение вдруг вернуло ему сообразительность.

— Серая! — не позвал, а вскрикнул он. — Серая, дружок, ты хочешь сказать, что фонарь можешь держать ты? О, Серая, дай подумать! Я так закоченел и так хочу спать. Постой, ты можешь отнести его туда вместо меня?

С великим трудом мальчик приподнялся на колени и, обняв свою старую подругу за шею, воскликнул:

— О, Серая, однажды я спас тебя от смерти в лагере лесорубов. Ты бы не смогла таскать тяжелые бревна. А теперь ты выручи меня, выручи Блуждающий Огонек, не дай мне обмануть лесопилыциков, помоги спасти их!