Заткнись и улыбнись!

Сегодня нам с Эйденом предстоит сняться в рекламе минеральной воды. Бренд является генеральным спонсором нашего фильма, и Рут как следует подоила этих ребят на переговорах, умудрившись вдвое увеличить сумму нашего гонорара. Женщина была настоящей акулой. Я всегда задавалась вопросом: зачем она возится с Бакли, когда могла бы запросто работать с более знаменитыми актерами Голливуда? Рут непохожа на сентиментального человека, который эмоционально связан со своим работодателем. Черт возьми, да их с Эйденом отношения хуже, чем у кошки с собакой!

Мои размышления прервал сигнал входящего сообщения от Бакли:

«Жду в машине».

– Поедешь с нами?

– Если нужно, – Зои отвела взгляд в сторону, как делала всякий раз, когда не хотела со мной куда-то тащиться.

– Не нужно.

Она обняла меня и прошептала на ухо: «Спасибо». От нее пахло свежей выпечкой, и я чуть не закапала слюной ее черную футболку. За целый день я съела лишь один овощной салатик. Все из-за проклятых съемок! Зато за последние дни мне удалось сбросить несколько фунтов. А если по-честному, то скорее – выплакать. Но это уже другая история…

Передние стекла в белой Ауди Эйдена были опущены, и из салона лилась моя любимая песня «Seven Devils» британской группы Florence + the Machine. И нет, это не было случайностью. Как и билеты на мой любимый фильм, который Бакли позавчера просунул под дверь моей квартиры, или галлон моего любимого мороженого, доставленный вчера курьером. После урока танцев в своей спортивной сумке я обнаружила именной автограф от моего любимого баскетболиста. До сих пор гадаю, как, а главное – когда этот Сатана его заполучил. Наверное, Бакли сделал мою биографию своей стартовой страничкой в браузере и теперь, взяв Гугл в сообщники, целыми днями забрасывал меня всем, что я люблю.

– Переключи эту дрянь, – равнодушно бросила я, усаживаясь на заднее сиденье.

Бакли посмотрел на меня в зеркало заднего вида и ухмыльнулся.

– Лгунья.

Мой средний палец приветливо взмыл вверх.

– Эйден, держи бутылку левой руке! – заорал режиссер.

Я закатила глаза. Мы находились в съемочном павильоне более пяти часов, и я уже на девяносто девять процентов состояла из минеральной воды. На меня напялили идиотский парик с длинными голубыми волосами, под которым ужасно чесалась голова, и велели изображать милую морскую сирену, которая спасает выброшенного на берег красавца-рыбака, предлагая ему бутылку минералки.

Полная хрень, а сценаристы те еще болваны.

Настоящая сирена прикончила бы этого рыбака! И поверьте, эта сцена удалась бы мне с первого дубля.

– Дайте пройти, сукины дети… Там мой сын! – донеслось откуда-то из темноты.

Вся съемочная команда повернула головы назад.

– Не может быть, – прошептал побледневший Эйден.

– Убери от меня свои грязные руки!

Я нахмурилась. Голос показался мне знакомым, а через мгновение перед нами показался его обладатель. Это был тот самый пьяница, которого я обнаружила на пороге съемной квартиры Бакли.

Похоже, мужчина и сейчас был навеселе. Растрепанные волосы торчали во все стороны, а безумные глаза блуждали по павильону, словно искали кого-то. Его держали под руки два крепких охранника и о чем-то тихо переговаривались с подошедшим к ним режиссером.

Неожиданно Эйден сорвался с места и побежал в их сторону.

– Вот он! Это мой сын! – заплетающимся языком закричал пьяница, тыча пальцем в сторону Бакли. – Сынок…

Эйден что-то сказал охранникам, и те тут же отпустили мужчину, Схватив пьянчугу за локоть, он потащил его к выходу.

– Ну что ж, – тяжело вздохнул режиссер, глядя на меня. – Встречаемся завтра вечером.

Чтобы не терять ни секунды, я схватила сумочку и белый бамбуковый халат, который надевала в перерывах, и бросилась следом за Эйденом. Стук моего сердца отдавался в ушах. Я не понимала, что происходит, но твердо решила во всем разобраться.

Когда я выбежала на улицу, автомобиль Эйдена уже набирал скорость. Не успела…

Дьявол.

Достав из сумочки телефон, я дрожащими пальцами набрала номер Этьена.

– Слушаю.

– Кажется, к нам на съемочную площадку пришел отец Эйдена, – рассеянно пробормотала я, наблюдая за тем, как белоснежная Ауди сливается с потоком машин.

Из трубки донеслись ругательства.

– Он сейчас там?

– Нет. Эйден выволок его на улицу, и они куда-то уехали.

– Кто его видел?

– Кого?

– Отца! – рявкнул Этьен.

Его французский акцент стал заметнее.

– Все… Ну, все, кто был на съемках.

– Его фотографировали или что-то такое?

– Не знаю… Это и в самом деле его отец?

На несколько секунд Этьен замолчал, а потом нехотя ответил:

– Думаю, да. Если он был пьяным, орал матом и распевал государственный гимн США, то, черт побери, да… Это Шейн Бакли.

Ну, все, за исключением гимна, сходилось.

Невероятно…

– Эйден поехал с ним в Твин-Палмс?

– Не думаю. Скорее всего он повез его домой.

– Домой?

Опять молчание.

– Пожалуйста, – взмолилась я.

– Трейлерный парк «Санта-Росалия», в Инглвуде.

Глава 48