Затмение

Аоранг уныло кивнул. Слова учителя чрезвычайно расстроили его.

«Я должен тебя слушаться, и я послушаюсь, но это неправильно!» – говорил весь его вид.

– Ступай, мальчик, ступай. Я бы мог спрятать тебя в храме, но кто-нибудь непременно донесет, и тогда Киран вдобавок будет повсюду кричать, что я устроил твой побег. Иди к своим родичам, поживи пока у них. Им ведь тоже может понадобиться помощь.

Раздумывая над услышанным, Аоранг вернулся в зверинец. Куницы облепили его со всех сторон и радостно голосили, наполняя сводчатые помещения громким верещанием. Но лицо молодого воспитанника жрецов было мрачно.

Прислуга зверинца встречала Аоранга у дверей и рассаживала негодующих куниц по клеткам. Тот кратко простился с ними на наречии мохначей – оно как нельзя лучше подходило для разговоров со зверями, – и пушистые зверьки наперебой заверещали в ответ. Но, уже не обращая на них внимания, он пошел в другой конец зверинца, к клетке, где ждал его возвращения Рыкун. Тот бросился грудью на толстые деревянные прутья и заурчал, желая немедленно забраться на колени к Аорангу. Тот откинул щеколду, вошел внутрь. Юный саблезубец кинулся к нему, обнял передними лапами за шею и принялся облизывать ему лицо и руки. Служители зверинца, хоть и видели это зрелище не раз, не могли не содрогнуться.

– Видишь, какая беда! – вздохнул Аоранг. – Только пришел, и уже уходить нужно…

Гнев в нем боролся с печалью.

«Мои родичи – это ты! – мысленно продолжал он спорить с учителем. – Храм Исвархи – единственный дом, какой я знаю. Мои звери… Моя Аюна…»

Нет, отчетливо понял вдруг Аоранг. Он не может, не имеет права все бросить и уйти. Он должен найти царевну, узнать, что с ней!

– Я пойду к Кирану, – твердо повторил он, гладя Рыкуна. – Теперь мой черед задавать ему вопросы!

* * *

Изысканный сад городского дворца Кирана, увитый темно-багровым плющом, окруженный висячей галереей, таинственно подсвеченный расставленными среди поздних цветов большими каменными светильниками, был необычайно красив. Казалось, в нем сосредоточилось все очарование осени. Но ни владельцу сада, ни тому, кто подстерегал его, не было до красоты никакого дела.

Киран медленно шел по садовой дорожке, понурившись и не глядя по сторонам. Он выглядел усталым, и даже под обычными белилами и сурьмой было видно, как осунулось его лицо. Похоже, он действительно выбился из сил.

«То, что нужно», – с хищной радостью подумал Аоранг и, подобно дикому зверю, припал к земле, готовый к прыжку.

Едва усталый вельможа поравнялся с ним, Аоранг выскочил на выложенную фигурными плитками дорожку, схватил Кирана за горло и швырнул на землю.

– Поговорим? – процедил он, борясь с искушением сжать пальцы чуть сильнее, чтобы хрустнул позвоночник.

Но вдруг правая рука Кирана взметнулась и будто клещами ухватила запястье, сжимавшее его горло. Рывок, поворот – и Киран с размаха саданул юношу сапогом в лицо. Будто шаровая молния взорвалась в голове Аоранга, и, не успев понять, что случилось, он рухнул на спину, теряя сознание.

Пришел в себя он от глухого низкого рычания. Оно слышалось с растущего неподалеку раскидистого дерева. Аоранг открыл глаза и увидел на одной из толстых ветвей приготовившегося к прыжку Рыкуна. Мохнач скосил взгляд в другую сторону – над ним, стоя на колене с кинжалом в руке, застыл Киран. Вельможа не шевелился и, кажется, даже старался не дышать.

– Твой? – не меняясь в лице, спросил Киран.

– Да.

– Я так и подумал. Отзови его. Тогда поговорим.

– Сперва отойди, – хрипло ответил Аоранг.

Киран очень медленно вложил в ножны кинжал, занесенный над головой юного мохнача, и еще медленнее встал и отступил на пару шагов. Рычание смолкло, но саблезубец никуда не ушел. Было хорошо заметно, как его глаза посверкивают среди листвы.

И откуда он тут взялся? Аоранг мог предположить только одно – Рыкун каким-то образом понял, что его хозяин уходит и не собирается больше возвращаться, сломал клетку и побежал вслед за ним. Он уже давно порывался это сделать и вот наконец преуспел. «Надо будет отвести его обратно в зверинец, пока его не заметили и не убили городские стражники», – подумал мохнач, глядя на детеныша одновременно и с благодарностью, и с досадой.

– Я мог бы убить тебя еще до того, как он появился, – заметил Киран, не сводя глаз с хищника. – Ты зачем сюда пришел?

– Мы не договорили там, в подземелье!

– И много ты видел людей, способных разговаривать с передавленным горлом?

Накрашенные губы царедворца изогнулись в насмешливой ухмылке.

– Ладно, я слушаю тебя.

Аоранг поднялся с дорожки, не сводя глаз с хозяина дворца. Право, он и предположить не мог, что их встреча пойдет именно так! Но странно было и другое – над головой разодетого неженки Кирана скалился саблезубец, а тот как будто и не глядел на него. «Я не знал его прежде, – признался себе воспитанник жрецов. – И похоже, никто здесь его не знал…»

– Ну, о чем ты хотел спросить? – заговорил Киран. – Виновен ли Тулум в сговоре с накхами и смерти государя? Вероятно, нет. Но в ней виновен ты!

– Я?! – возмутился Аоранг, забыв от такой несправедливости даже про Аюну.