Затмение

Мариэль улавливала каждый шорох, доносившийся из тьмы. За вошканьем последовали глухие удары. Похоже Валсомир пытался открыть такой же люк в потолке. И ему это удалось, через пару минут сверху свет проник туннель и открылся выход наружу. Тут же повеяло свежим осенним воздухом.

Валсомир поднял с пола прогнившую, заплесневелую деревянную лестницу.

- Мне нужно проверить, не рыщет ли Фулдур по городу.- сказал он, ставя ногу на перекладину, которая, казалось, вот-вот переломится под ним надвое.- Он вполне мог догадаться, что мы пойдем именно сюда.- Валсомир поставил другую ногу на следующую перекладину и, чуть  помедлив, сказал,- Если не вернусь через час, закройте крышку и идите обратно по туннелю. Когда выйдите, как можно незаметнее, идите на восток. Старайтесь держаться большого Тракта. Там будет не большая деревня Актур. Уверен там найдутся люди, готовые вам помочь.

Закончив инструктировать Мариэль, Валсомир вскарабкался по лестнице и его шаги,  постепенно удаляясь, затихли. К счастью его наставления не пригодились, он вернулся, прошло чуть меньше получаса, и помог выбраться ей из туннеля.

- Таких ходов тут была тьма-тьмущая, но остался только этот и еще два.- говорил он, ведя Мариэль по пустынной улице, мимо высоких, давно никем не посещаемых, зданий. Ни один дом не стоял отдельно от другого. Весь город представлял собой длинную, разветвляющуюся цепь зданий с арками в три человеческих роста, позволяющими пройти на другую улицу. – Говорят, здесь жили великаны. Это доказывают огромные дома в центре города с большими дверями и огромной мебелью. В древних свитках написано, что первыми правителями были великаны. Для них был построен большущий трон. Но мудрецы Джевелии не верят этому, потому что великаны никогда не обладали магией. Получается, что первый правитель был человеком или эльфом, возможно даже гномом, но не великаном.

Мариэль вошла за своим путеводителем в одну из дверей городской цепи зданий. Если не считать восьмисантиметровую пыль, покрывшую все поверхности в этом жилище и паутину, свисавшую с потолка, то этот дом можно было считать очень даже уютным. Каменные стены были завешаны старыми гобеленами с изображениями драконов. Напротив двери висел гобелен, с вышитым семейным древом людей, некогда бывших хозяевами этого дома. Не очень искусно изображенные лица, не дружелюбно наблюдали за незваными гостями. Между гобеленами на стенах висели канделябры с потухшими факелами. Единственной мебелью в этой комнате был стол, заваленный пергаментом и свитками. Время здесь будто остановилось.

Справа и слева от входа в серых стенах на петлях висели дери, из золотистая краска потускнела от времени. Что находится за ними, Мариэль узнать не удалось, Валсомир поманил ее за собой на второй этаж, который представлял собой коридор с дюжиной таких же позолоченных дверей.

- Здесь я жил четыре года.- угрюмо проговорил он, словно возвращение «домой» совсем его не радовало.- Дальше придется идти пешком, так что советую хорошенько отдохнуть и набраться сил. Вечером отправимся дальше.

Валсомир открыл перед Мариэль самую дальнюю дверь от лестницы, и жестом пригласил ее войти. Там оказалась не большая комната с просторной кроватью, приоткрытый дубовый шкаф, стол со старым куском пергамента и засохшими чернилами, над столом висела полка с ужасно древними книгами, которые, казалось, рассыплются в пыль от единого прикосновения.

Мариэль вошла в комнату, оставляя следы на пыльном полу, и дверь за ней закрылась. Она услышала прихрамывающие удаляющиеся шаги Валсомира. До этого момента она не замечала ни одного признака поврежденной ноги ее спутника.

Мариэль нашла в шкафу запылившиеся тряпки, скатерти это были или простыни уже совсем не важно.

- Фиет манифестум!- прошептала она и с тряпки, похоже, все-таки это были шторы, словно сдуло облако пыли, да такое густое, что сквозь него даже солнечные лучи не пробивались. Мариэль почувствовала значительный отлив сил, будто их высасывало.

Куском той материи, которую только что очистила, она перевязала рубец на плече и туго перетянула раненную ногу. На магическое исцеление сил совсем не оставалось, поэтому Мариэль последовала совету Валсомира и уснула на большой мягкой кровати. Хоть постель и пахла пылью, это все же было лучше, чем железный пол, усыпанный соломой или сырая земля с острыми камнями, впивающимися в спину. И прежде чем уснуть, Мариэль раз двадцать чихнула. Но даже во сне ей казалось, что она хочет спать и что она недостаточно сильно вдавилась в кровать, что бы как следует отдохнуть и надо лежать сильнее. Она только и делала, что мысленно повторяла себе:

«Это все потому, что я слишком слабая.»

Вдруг в глазах разлился свет, и в голове зазвучала красивая песня.