Затмение

Ночь выдалась бессонная, Мариэль никак не могла уснуть. Нет, ее не мучили кошмары, она не думала о доме, не тревожилась о чем-то жизненно важном и даже не терзалась голодом, ведь Анорзад хорошо накормил их и даже разрешил пополнить запасы из собственной провизии. Она просто слушала шелест ветра, уносящего собой снежинки, хруст снега под ногами дозорных. Где-то не далеко разговаривали солдаты на своем красивом наречии. В их слова Мариэль не вслушивалась, ей нравилось это тихое перешептывание, лишенное всякого смысла. В соседнем ряду палаток собралась компания солдат, распевающих тихие колыбельные, они подыгрывали на флейтах и лютнях.

Полог ее палатки отодвинулся, впустив внутрь морозную свежесть. Мариэль не поднимая головы с подушки, из-под ресниц глядела на незваного гостя. То был Златоэорис. В свете волшебных эльфийских фонариков на улице, она заметила в его руке нож, который спрятал под плащом. Мариэль стало любопытно, что он собирается делать, и, претворившись спящей, старалась не шевелиться. В кармане у нее легонько задрожал камень – дар Тасфиака, предупреждая о злых намерениях Златоэориса.

Мальчишка постоял у входа, вглядываясь в «спящую» Мариэль. Осмелев, он уверенным шагом направился к ней. Подойдя вплотную, он занес над головой нож. Пару секунд он держал его. Опустил. Он словно боролся сам с собой, что-то не давало ему совершить задуманное. Опять замахнулся. Снова опустил, шепотом ругаясь на самого себя.

- Клятву, данную на языке драконов, нарушить не возможно.- приглушенным голосом проговорила Мариэль. Златоэорис вздрогнул, отошел на шаг и замер.- Даже если бы ты меня сейчас убил, вокруг тебя целое войско эльфов, которое приговорит тебя к смерти, узнав, что ты сделал. И ты не смог бы скрыться. Ты это знал и все равно пошел на это. А я, можно сказать, спасла тебе жизнь, лишив тебя смертельного приговора. Почему?

- Вы убили `Ашаса.  Он был мне как отец.

- Мне очень жаль, но такова сущность войны. Если бы я не убила его, он убил бы меня. А мне, как утверждают многие, еще мир спасать…

Первый раз за эти два дня Мариэль увидела в его взгляде что-то кроме злобы и ненависти ко всему живому. Златоэорис виновато опустил голову. Но сожаление быстро исчезло и он равнодушно посмотрел ей в глаза.

- Как ты прошел мимо стражи?- спросила Мариэль, поднимаясь с кровати.

- Эти тупоголовые эльфы не видят ничего ниже собственного роста.

- Тогда знаешь что мы сделаем? Мы никому не расскажем, я не хочу, что бы тебя снова приговорили к какой-нибудь ужасной участи, по этому сейчас ты вернешься к себе в палатку так же не заметно, как и выбрался.

Мальчик уже приблизился к выходу, когда Мариэль вдруг его остановила.

- Дай-ка мне свой нож, приятель.

- Зачем он вам?

- Мне-то он, может, и незачем, однако я не рискну оставить его у тебя.

- Это мой кинжал!

- Несомненно, но пока что он побудет у меня.- Мариэль подошла к мальчишке, протянув руку.

Златоэорис упрямо прятал нож под плащом, но не выдержав  настойчивого взгляда Мариэль, опустил голову, скрыв глаза под белыми прядями волос, отдал клинок и так быстро скрылся за пологом, что Мариэль едва успела уловить это движение. Она осталась стоять с кинжалом в руке. Взглянув не него, Мариэль тут же узнала это оружие. Не прикасаясь к лезвию, она держала его за рукоять в виде девушки с лилией в руках.

Теперь невыносимый ребенок казался ей прозорливым и удивительно непредсказуемым.

Остаток ночи она провела в рассуждениях о судьбе Златоэориса, о том, как маленький ребенок превратился к киллера-убийцу. Что случилось с его родителями?

Слушая переливы ночных звуков, Мариэль уснула только под утро.

                                                       ***

Когда же все собрались, лагерь превратился в военный строй. Все палатки были сложены, а воины готовы к походу. Анорзад давал наставления Мариэль и ее спутникам.

- Идите прямо по этому ущелью и выйдите в горные просторы, тогда, никуда не сворачивая, вам потребуется несколько дней, что бы преодолеть расстояние до великого снежного спуска. Наконец, выйдите на зеленые поля и еще через пару дней доберетесь до Вкрохалльского леса. А там уже Аделид, Настерис, Атоб и Ятсан покажут вам дорогу.

Четверо эльфов вели за поводья девять коней и три пони.

- Пусть эти скакуны не подведут вас, а небесные светила освещают верную дорогу днем и ночью.- Завершил свою напутственную речь военачальник.

Укутавшись в теплый плащ, который Мариэль прихватила из Маргинга (такие же были и у остального отряда, эти плащи сохраняли приятное тепло даже в лютые морозы, прохладу в невыносимую жару, и никогда не промокали), она поблагодарила Анорзада.

Семь хранителей света, четверо проводников и один пленник отправились в путь одной дорогой. Хоть Златоэорис и был недоволен тем, что его посадили на пони, он быстро успокоился. Его скакун, привязанный к седлу Настериса, не торопливо шагал, качая головой.

Мариэль поравнялась с Лавреном, грустно понурившим, голову.

- Ты слишком часто его теряешь.- сказала она, возвращая ему кинжал.

Лаврен повеселел, а Златоэорис насторожился, вслушиваясь в каждое их слово.