Затмение

— Тоже не знаю. Мы от него далеко. В Сибири. И тоже не уверен, что там все в прежнем составе. Скорее всего за его стенами засела стая их бывших преторианцев. Молодых, сильных и безжалостных. С каким-нибудь резким моложавым полковником во главе. А старых пердунов в лучшем для них случае — просто поставили на чистку выгребных ям за миску похлебки или выпнули за ворота, что для них пожалуй равносильно гибели. Да и честно говоря — мне все равно.

— Ну а что касается находящихся в зоне доступности окрестностей, в целом: сейчас в каждом сраном захолустном городишке установились свои правила. — продолжает он, — Во всяком случае — пока не появились мэды. Либо власть у какой-нибудь гордо и пафосно называющей себя банды. Либо людям удалось обойтись без совсем уж откровенного бандитизма и разгула подонков — в основном из числа тех же «вайт трэш» (белый мусор) и установить городское самоуправление и относительно нормальные порядки. Суд Линча знаешь ли — неплохо работает в сложные периоды… Разве что некому стало собирать с людей налоги.

Понимающе улыбнувшись, киваю и прищурившись интересуюсь:

— А кто же теперь платит жалование шерифу?

— Община содержит меня и других парней, ну а мы поддерживаем порядок и защищаем их интересы. Не даем разным паразитам и швали грабить их… — и помолчав добавил, — Ты знаешь, парень — и мне такое мироустройство кажется более справедливым и правильным, как ни странно прозвучит подобное из уст шерифа.

— Как ни странно прозвучит — я абсолютно согласен и солидарен с тобой. — фыркаю я в его стиле, — Хотя нас всех — всю жизнь и стращали анархией.

— Политики — ты же сам говорил! — одобрительно щелкает пальцами он, — Самые главные паразиты. Старые правительства: любые — ваши, наши или другие — они же как глисты. Засели в самом центре организма, — большой ладонью с крепкими и длинными пальцами — ирландец хлопает себя по плоскому животу под броником, — И знай себе — только и делали, что сосали соки. Да еще и пытались учить всех остальных как надо жить!

Думаю сейчас в Нью-Йорке — даже статуя Свободы решила передохнуть… Сидит себе на заднице, свесив ноги в Гудзон и опустив руку с факелом. Свобода! Наступило её настоящее время…

Я покивал. Ну да — американцы гораздо более самостоятельны, привычны к самоорганизованности и не склонны надеяться на помощь государства, а тем более перекладывать на него все функции, какие только возможно. Чем в последние сто лет, в силу многих обстоятельств — злоупотребляли наши соотечественники в подавляющем большинстве своем. Та же «вторая поправка» априори делала граждан юэсэй более свободными, чем многие другие нации на планете. (Вторая поправка к конституции США гарантировала гражданам право на хранение и ношение оружия. Также позволяла осуществить право народа на восстание, упомянутое в тексте Декларации независимости, в том случае, если правительство США грубо нарушит права американцев и Конституцию.)

Принеся еще кофе — с галетами и неизбежным для американцев арахисовым маслом, к нам с «потомком могучего волка» присоединяется смуглый парень ярко выраженного латиноамериканского типа лет двадцати пяти, вооруженный мачете несколько иной формы чем у меня. Обманчиво плюгавый, но по острой и твердой цепкости стремительного взгляда понятно, что достаточно резкий. Знакомимся. Парня зовут Пабло. Не ошибся я насчет его этнической принадлежности. Да и как тут ошибешься?

Окинув взглядом вооружение друг-друга улыбаемся почти по-родственному. Как никогда не встречавшиеся троюродные братья. По-быстрому «прокачиваю» этого персонажа.

Уровень пять. Репа вполне достойная. И тут я не ошибся. Весьма проблемный для противника парнишка.

Понял, кого он мне неосознанно напоминает. Змею! Опасную и безжалостную к своей жертве. «Гремучек» живьем видеть не довелось, но думаю они весьма схожи с этим «Павликом».

…Потом рядышком подсаживается еще один.

Высокий, поджарый, лет тридцати — с пластикой молодого, но уже давно вошедшего в полную уверенность и силу волка. С узким бледным лицом и очень светлыми волосами, подстриженными на штатовский морпеховский манер — «горшком». Или: «под кувшин», как у них кажется говорят.

С полувзгляда опознаем друг в друге — «поучаствовавших».

— А тебе ведь приходилось общаться с ними «там»? — с первой фразы взяв свойский тон общения — неопределенно взмахивает головой блондин, явно имея в виду Землю.

— Было дело… Ну и тебе явно тоже — как я вижу, — дружелюбно оскаливаюсь я.