Затмение

Затем, некоторое время было тихо, слышался только звук его потяжелевшего дыхания и воющий ветер в верхушках деревьев над нашими головами. Крутая скала выросла перед нами, голый, неровный серый камень. Мы шли у подножья, которое от самого леса изгибаясь шло вверх.

— Я все еще думаю, что это довольно безответственно, — внезапно заявил Джейкоб.

— О чем бы ты ни говорил, ты ошибаешься.

— Подумай, Белла. Послушать тебя, получается, что ты целовалась, за всю свою жизнь, всего с одним человеком — который на самом деле и не человек вовсе, и ты считаешь это достаточно, чтобы делать выводы? Откуда ты знаешь, что это именно то, что тебе нужно? Не кажется ли тебе, что тебе надо осмотреться немножко?

Мой голос был холоден:

— Я знаю точно, чего я хочу.

— Тогда, тем более, лишний раз проверить не помешает. Может тебе попробовать целоваться с кем-нибудь еще — просто для сравнения… учитывая, что произошедшее тогда со мной — не считается. К примеру, ты сама могла бы поцеловать меня.

Он теснее прижал меня к своей груди, чтобы мое лицо оказалось ближе к нему. Он улыбался своей шутке, но я шутить не собиралась.

— Не доводи меня, Джейк. Клянусь, я не остановлю его, если он захочет сломать тебе челюсть.

Панические нотки в моем голосе, только заставили его улыбнуться шире. — Если ты сама попросишь меня поцеловать тебя, у него не будет повода сходить с ума. Он сказал, что согласен принять такие условия.

— Не забывай дышать, Джейк — нет, погоди, я передумала. Давай. Просто перестань дышать, и жди, пока я не попрошу тебя поцеловать меня.

— Ты в плохом настроении.

— Интересно, почему это?

— Иногда, мне кажется, что я больше нравлюсь тебе, будучи волком.

— Иногда, так и есть. Наверно это связано с тем, что волки не болтают так много.

Он задумчиво сжал губы. — Нет, не согласен. Скорее, тебе проще быть со мной рядом, когда я не человек, потому что, тогда можно не притворяться, что тебя не тянет ко мне.

Моя челюсть отвисла от удивления. Я резко закрыла ее, сжав зубы.

Он все слышал. Его губы раздвинулись в торжествующей улыбке.

Я глотнула воздуха, прежде чем заговорить.

— Нет, я уверенна, что это из-за того, что ты не можешь говорить.

Он вздохнул.

— Ты когда-нибудь устанешь лгать самой себе? Ты должна знать, как ты напрягаешься, видя меня. Физически, я имею в виду.

— Как кто-то может не напрягаться, в твоем присутствии, физически. Джейкоб? — потребовала я. — Ты огромное чудовище, которое отказывается уважать чужое личное пространство.

— Я заставляю тебя нервничать. Но только, когда я человек. Когда я волк, тебе спокойно со мной.

— Нервничать и раздражать не одно и то же.

Он смотрел на меня, примерно с минуту, замедляя бег на шаг, веселость сошла с его лица. Он сузил глаза, потемневшие под насупленными бровями. Его дыхание, такое равномерное пока он бежал, участилось. Медленно, он пригнулся ко мне.

Я смотрела на него, снизу, точно зная, что он пытался сделать.

— Челюсть у тебя одна, — напомнила я.

Он громко рассмеялся и побежал снова. — Сегодня ночью у меня нет желания драться с твоим вампиром, то есть, в любую другую — всегда, пожалуйста. Но завтра, нам обоим предстоит работа, и я не хочу оставлять Калленам, на одного меньше.

Резко, неожиданное чувство стыда исказило мое лицо.

— Я знаю, я знаю, — ответил он, не понимая. — Ты думаешь, он может убить меня.

Я не могла говорить. Я — оставила Калленам на одного меньше. А что, если кто-то погибнет из-за моей прихоти? А что, если бы, я такая смелая, отпустила Эдварда и… я не могла даже подумать об этом.

— Да что с тобой такое, Белла? — шутейная бравада исчезла с его лица, открывая моего Джейкоба, словно маска свалилась с его лица. — Если я сказал что-то, и обидел тебя, ты же знаешь, я просто шучу. Я ничего не имел в виду на самом деле. Эй, ты в порядке? Не плачь, Белла, — взмолился он.

Я пыталась держать себя в руках. — Я не плачу.

— Что я сказал?

— Ничего ты не сказал. Это просто, ну, это я. Я сделала кое-что… плохое.

Он смотрел на меня, его глаза раскрылись от изумления.

— Эдвард не будет драться завтра, — прошептала я свои объяснения. — Я заставила его остаться со мной. Я — большая трусиха.

Он нахмурился. — Ты думаешь, что все пройдет не так? Что они найдут тебя здесь? Ты знаешь что-то, чего я не знаю?

— Нет, нет. Я не этого боюсь. Я просто… Я не могу позволить ему идти. Если он не вернется… — я задрожала, закрывая глаза, чтобы сбежать от этой мысли.

Джейкоб молчал.

Я продолжала шептать, мои глаза закрылись.

— Если кто-то пострадает, это навсегда останется моей виной. И даже если никто не пострадает… Я поступила ужасно. Я убедила его остаться со мной. Он не смог сопротивляться мне, но я всегда буду знать, что я способна на… — я почувствовала себя немного лучше, признавшись. Даже если признаться я могла только Джейкобу.

Он фыркнул. Я медленно открыла глаза, грустно было видеть, но его лицо снова было закрыто жесткой маской.

— Поверить не могу, он позволил тебе уговорить себя не участвовать. Я бы такое ни за что не пропустил.

Я вздохнула: — Знаю.