Затмение

Эдвард говорил небрежно, пропуская мои слова мимо ушей:

— Что ж, конечно, я не знал, собираетесь ли вы с твоим другом мириться или нет, но я подумал, что рано или поздно, тебе захочется прокатиться. Мне показалось, что тебе это понравится. Вот я и подумал, что мог бы составить тебе компанию, если ты захочешь. — он пожал плечами.

Я уставилась на роскошную машину. На его фоне мой мотоцикл выглядел разбитым трехколесным велосипедом. Внезапно печаль охватила меня, когда я поняла, что примерно так же выгляжу рядом с Эдвардом.

— Я не смогу угнаться за тобой, — прошептала я.

Эдвард взял меня за подбородок и повернул мое лицо так, чтобы видеть его прямо перед собой. Одним пальцем он попытался приподнять вверх уголок моих губ.

— Я бы приноровился к твоей скорости, Белла.

— Не слишком тебе будет весело.

— Если будем вместе, мне будет весело.

Я прикусила губу и на мгновение представила это.

— Эдвард, если бы ты заметил, что я еду слишком быстро или теряю контроль над мотоциклом, ну, или что-то ещё, что бы ты сделал?

Он колебался, очевидно, пытаясь найти правильный ответ. Но я знала правду: он нашел бы какой-нибудь способ спасти меня до того, как я разобьюсь.

Затем он улыбнулся, вроде бы легко, напряжение лишь слегка было заметно в его глазах.

— Так вот чем ты занимаешься с Джейкобом. Теперь все ясно.

— Просто, понимаешь, я не прошу его ехать медленней. Думаю, я могу попробовать…

Я с сомнением посмотрела на серебряный мотоцикл.

— Не волнуйся об этом, — сказал Эдвард, а затем тихо рассмеялся. — Я заметил, как Джаспер восхищался им. Возможно, пора ему познать новый способ передвижения, в конце концов, ведь у Элис теперь есть «Порше».

— Эдвард, я …

Он прервал меня быстрым поцелуем.

— Я сказал, не волнуйся. Ты можешь кое-что для меня сделать?

— Все, что захочешь, — быстро пообещала я.

Он отпустил мое лицо и, склонившись над большим мотоциклом, достал оттуда нечто, что прятал там все это время.

Затем он повернулся ко мне, держа в руках два разных предмета, один их которых был черным и бесформенным, а второй красным, хорошо узнаваемым.

— Пожалуйста? — попросил он, улыбаясь моей любимой кривоватой улыбкой, перед которой я никогда не могла устоять.

Я взяла предложенный мне красный шлем и взвесила его в руках.

— Я буду выглядеть глупо.

— Нет, ты будешь выглядеть умно. Достаточно умно, чтобы не причинить себе вред. — он перекинул через руку ту бесформенную черную вещь, которую достал вместе со шлемом, и взял мое лицо в свои руки.

— Сейчас в моих руках находится то, без чего я не могу жить. Ты можешь об этом позаботиться.

— Окей, прекрасно. Что там ещё? — подозрительно спросила я.

Он засмеялся и встряхнул что-то, наподобие куртки.

— Это мотоциклетная куртка. Конечно, я не испытывал этого на личном опыте, но слышал, что дорожная насыпь не очень приятна на ощупь.

Он протянул ее мне. Глубоко вздохнув, я откинула назад свои волосы, и одела шлем. Потом просунула руки в рукава куртки. Он застегнул на мне молнию и с играющей в уголках его губ улыбкой, отступил назад.

Я чувствовала себя слишком громоздко.

— Скажи честно, я выгляжу ужасно?

Он сделал ещё шаг назад и поджал губы.

— Так плохо, да? — пробормотала я.

— Нет, нет, Белла. Вообще-то…

Казалось, он пытался подобрать правильное слово.

— Ты выглядишь… сексуально.

Я громко рассмеялась.

— Конечно.

— Очень сексуально, честно.

— Ты так говоришь только, лишь бы я это носила, — сказала я. — Но все в порядке. Ты прав, так безопаснее и умнее.

Он обвил меня своими руками и притянул к груди.

— Ты такая глупая. Я полагаю, что в этом часть твоего очарования. Хотя, допускаю, что у этого шлема есть свои недостатки.

Затем он снял шлем и поцеловал меня.

Позже, когда Эдвард вез меня в Ла Пуш, я почувствовала, что вся эта беспрецедентная ситуация казалась мне странно знакомой. Чтобы определить причину, вызвавшую дежа-вю, пришлось хорошенько подумать.

— Знаешь, что это мне напоминает? — спросила я. — Это очень похоже на то, как в детстве Рене привозила меня к Чарли на лето. Я снова чувствую себя семилетней.

Эдвард рассмеялся.

Я не стала вслух вспоминать об этом, но самое большое отличие было то, что Рене и Чарли относились к друг другу гораздо лучше чем Джейкоб и Эдвард.

Свернув с дороги, примерно на полпути до Ла Пуш, мы заметили Джейкоба. Он стоял облокотившись на дверцу собственного, собранного им из запчастей, красного «Фольксвагена». Тщательно сдерживаемое выражение безразличия на его лице мгновенно сменилось улыбкой, когда я помахала ему с переднего сидения.

Эдвард припарковал свой «Вольво» в тридцати метрах подальше.

— Позвони мне, когда соберешься домой, — сказал он. — И я буду здесь.

— Я не стану задерживаться, — пообещала я.

Эдвард вытащил из багажника мотоцикл и мой новый костюм — меня впечатлило, как легко он это проделал. Но что сложного удержать мотоцикл, если ты силен настолько, чтобы легко жонглировать целыми фургонами.

Джейкоб молча наблюдал, не делая никаких попыток приблизиться, улыбка исчезла с его лица, а выражение темных глаз невозможно было понять.

Я сунула свой шлем под мышку и бросила куртку поперек сидения.