Затмение страсти

– Но у нее есть Кейт.

– Кейт – не член семьи.

– Думаю, бабушке нет до этого дела. Эта женщина пересекла океан с мужчиной, которого едва знала, и начала совершенно новую жизнь. Она сильная. Потеря дедушки стала для нее огромным ударом, но она держится и все еще борется. Что, если мы заставим ее вернуться домой в Шотландию, и это станет для нее последним ударом? Она здесь с юных лет. Кэндлвик, бизнес и этот дом – все, что она знает.

– А как же ее сын, наш папа?

– Папа – чудак. Они с бабушкой любят друг друга, но такая любовь крепче на расстоянии. Это не причина для ее похищения. Бабуля слишком независимая особа, я не хочу сломить ее дух.

– Думаешь, я хочу?! – От разочарования Броуди перешел на крик. – Прости, – пробормотал он.

Дункан запер входную дверь и выключил свет.

– Мы оба устали. Давай на этом закончим. Может, завтра решение найдется само собой.

– Я в этом сомневаюсь.

Броуди уснул мгновенно, но проснулся четыре часа спустя и спросонья долго не мог понять, где находится и что было накануне. Через несколько секунд туман развеялся. Скорее всего, сказалась смена часовых поясов: в Шотландии утро было в разгаре, и в погожий день в это время он был бы на воде.

Броуди закрыл лицо ладонями и приказал себе не паниковать. Никто не сможет заставить его переехать в Америку, это просто нереально. Но в его сознание тут же ворвался образ Кейт Эверест, как всегда без предупреждения, и тут же завладел его мыслями.

Даже когда их разделял океан, Кейт все эти месяцы неотступно следовала за ним. Было что‑то неуловимо прекрасное и притягательное в ее нежной улыбке и хриплом смехе, и в том, как ее волосы теплым шелком рассыпались по его груди, когда они оставались наедине.

В постели Кейт была не слишком раскрепощенной. По правде говоря, в первые три их ночные встречи она просила не включать свет. Броуди эта застенчивость казалась очаровательной и милой. Для него было личным триумфом, когда она наконец‑то позволила раздеть себя при свете дня и довести до высшей степени наслаждения. От воспоминания о том, как Кейт в экстазе выкрикивала его имя, Броуди бросило в жар, на лбу выступил пот, как от лихорадки.

Броуди отмахнулся от этих мыслей и переключился на более насущную проблему. Он многим был обязан бабушке. Она помогла ему пережить очень болезненный период жизни, когда развелись его родители.

Ему было пятнадцать. Когда пришел конец браку его родителей, жизнь стала невыносимой. Изабель настояла на переезде внуков в Северную Каролину, чтобы им было легче пережить развод родителей. Эти горы исцелили его.

Учитывая обстоятельства прошлого, у Броуди был очень серьезный долг, который нужно было выплатить. При мысли об этом сердце болезненно сжалось. Остаться в Кэндлвике означало бы иметь дело с Кейт и его запутанными чувствами к ней. Гораздо легче было жить на другом континенте.

Сон не шел, тяжелые мысли не давали покоя. Броуди встал с постели, принял душ и быстро оделся.

Когда он съехал с горы по извилистой дороге, Кэндлвик еще спал. Главная улица была пустынна. Он припарковал машину и набрал небольшую горсть мелкого гравия с ухоженной клумбы на обочине. Чувствуя себя идиотом, он выбрал подходящий камешек и прицелился в окно спальни Кейт.

Глава 3

Кейт застонала и натянула одеяло до ушей. Эта мерзкая белка снова скребется на чердаке. После ужина Кейт проследила, чтобы ее подруга благополучно добралась до постели и легла спать. Вернувшись к себе, она долго бесцельно бродила по книжному магазину. Когда она наконец поднялась наверх, то долго не могла уснуть. Встреча с Броуди выбила ее из колеи и лишила душевного спокойствия. И вот, стоило ей заснуть, раздался звон.

– Дзынь! Дзынь!

Характерный звенящий звук раздался дважды. А потом еще раз. Наконец пелена сна спала, и она поняла, что происходит. Броуди Стюарт. Она готова была поспорить на свой экземпляр первого издания «Унесенных ветром» с автографом, что это он.

В тот момент, когда она появилась в окне, град гравия прекратился.

Мужчина внизу жестами пытался донести до нее какую‑то мысль. Он что, сошел с ума? До рассвета оставалось еще несколько часов. Нахмурившись – и желая, чтобы на ней было что‑нибудь, более соблазнительное, чем фланель, – Кейт приподняла тяжелую деревянную створку, высунулась и уставилась на него.

– Чего ты хочешь, Броуди?

В комнату ворвался ледяной воздух, Кейт поежилась от холода.

– Нужно поговорить.

Неужели это завуалированный способ сказать, что он рассчитывает забраться в ее постель? Да, очень вероятно.

– Сейчас середина ночи.

– Я не мог уснуть. Пожалуйста, Кейт. Это важно.

Это были единственные слова, которые могли заставить ее в такой час открыть дверь этому мужчине. Им на самом деле очень нужно было поговорить. Причем как можно скорее. Тайна, которую носила Кейт, сильно тяготила ее, и времени на этот разговор становилось все меньше.

– Я спущусь через минуту.