Затмевая могущественных (Викториум-2)

Когда же по моим прикидкам прошло десять минут, мне пришлось толкнуть его в плечо, чтобы вывести из этого забытья. Он поднялся на ноги – и, ничего не говоря, вышел из комнаты. Только подхватил под мышку стопку опасных книг. Я последовал за ним.

Пока мы шагали какими-то богом забытыми задворками Тифлиса, я успел не раз раскаяться в том, что сказал Володе. Ведь последнее же дело портить настроение перед операцией. Но теперь уже поздно. Молодой человек погрузился в пучину меланхолии. Теперь мне придется следить за ним особенно тщательно. В таком состоянии духа очень просто нарваться на пулю.

Наконец, мы остановились у частично закрытого лесами здания. Что это должно быть, когда строительство закончат, я слабо себе представлял. Однако место для засады выбрано идеальное. С улицы нас не видно совершенно. Да и в ранний утренний час прохожих вокруг почти не было. Разве что пара чиновников спешила к началу присутственного времени.

Копыта застучали по мостовой спустя пару минут после того, как мы с Володей заняли свое место. Сначала мимо нас проехала четверка казаков передового конвоя. Видимо, тут дела обстоят крайне серьезно. Виденные мною в Питере казначейские кареты охранялись всего парой конных полицейских. Да и то лишь для вида. Мало кто решался нападать на них. В Тифлисе, по всей видимости, дела обстояли иначе.

Как только казаки проехали, Володя выступил вперед. От его меланхолии не осталось и следа. Молодой человек был предельно сосредоточен. И только пальцы, нервно тискающие стопку опасных книг, выдавали его внутреннее напряжение.

Показалась запряженная парой карета. Володя весь подобрался. Теперь он напоминал хищника перед атакой. И мне сразу стало понятно – руки у него не дрогнут.

Стопка «книг» метким броском отправилась прямо под колеса кареты. И как только задние наехали на нее, как прогремел взрыв. Сила его оказалась такова, что карету просто перевернуло, повалив на бок. Это стало для остальных сигналом к атаке.

Выстрелы захлопали со всех сторон. Заржали кони. Закричали люди.

Увидевший нас полицейский на козлах выхватил револьвер. Но я опередил его. Как у меня в руках оказался веблей – не помню. Я просто отреагировал на движение полицейского. Выстрел. И тот валился с козел. Во лбу у него как будто само собой появляется кровавое отверстие.

Я пропустил Володю мимо себя. Нам сложновато было разминуться в тесном проулке. И это едва не стоило жизни нам обоим.

Не один только полицейский на козлах заметил нас. Володя как раз протискивался мимо меня, когда к нашему проулку подскакал казак с винтовкой в руках. С расстояния, разделявшего нас, промахнуться практически невозможно. А увернуться у меня шансов не было вообще.

Время как будто замедлилось. Я успел разглядеть торжествующую ухмылку на лице казака. Увидел, как он наводит на меня уже готовую к бою винтовку. Сам я вскинул веблей в тщетной попытке опередить его. Хотя и понимал уже – бесполезно. Он выстрелит раньше. А промахиваться казаки не умеют.

И все-таки два выстрела практически слились в один. Боль пронзила мое плечо. Теплые струйки крови потекли по руке. Казаку же повезло куда меньше. Он получил от меня пулю прямо в живот. Кровь стремительно пропитывала его серую черкеску.

Превозмогая боль, я бросился следом за Володей. Тот даже оружия не достал. Если оно, конечно, у него вообще было.

Мы снова бежали по каким-то закоулкам. За спиной все тише слышалась стрельба. Экс оказался шумным, но, как ему и положено, быстрым. Теперь, наверное, революционеры потрошат карету, вытаскивая из нее мешки ассигнаций. Добыча их ждала сегодня богатая.

Как только зацокали копыта казачьих коней, Буревестник машинально взвел курок своего веблея. Хотя современный британский револьвер в этом совсем не нуждался. Рядом столь же отработанными движениями проверял оружие Краб. Остальные налетчики этим себя не утруждали. Еще одна особенность жителей Тифлиса. Они всегда содержали оружие в идеальном состоянии. И оно не нуждалось ни в каких проверках.

Передовой конвой миновал здание строящегося театра. Через считанные секунды Володя Баградзе метнет свою адскую машины под колеса казначейской кареты. Но как бы ни готовил себя Буревестник к этому взрыву, тот все равно заставил его дернуться. Карету, кажется, даже слегка в воздух подбросило – такова оказалась сила взрыва. Хотя, быть может, это сыграло с Буревестником злую шутку разыгравшееся воображение. Взрывом карету повалило на бок. Высунувшийся из-за вставших на дыбы козел полицейский первым вскинул оружие. Однако тут же упал. Затылок его разнесло на куски. Так бывает после попадания из крупнокалиберного револьвера, вроде веблея, прямо в лоб.

А потом Буревестнику стало не до того, чтобы крутить головой.

Вокруг воцарился настоящий хаос. Его люди выскакивали из переулков и прямо из выходящих на улицу дверей домов и магазинчиков. Казалось бы, беспорядочно палили из пистолетов и обрезов по казакам и карете.