Затми меня, если сможешь

— Хочешь сказать, что…

— Да, в других провинциях продолжает кипеть обычная жизнь… как и в других странах. Везде, Ева, — твердо подтверждает он. — Помнишь мою аналогию с аквариумом? Она как никогда кстати подходит под наше положение. Мы окружены практически невидимым забором под высоким напряжением и выход у нас только один — умереть или выжить любой ценой. Во всем мире Лондон называют городом, вышедшим из-под контроля, но сама корпорация прозвала его экспериментальной зоной… Они не пускают сюда репортеров с разных стран и не только потому что здесь опасно, но и для того, чтобы скрыть свои кровавые следы.

Перед взором мгновенно всплывает прозрачное поле с едва уловимыми голубыми волнами на границе Лондона, которое я впервые уловила во время сумасшедшей поездки с Сэмом за пару дней до санации…

— Черт возьми, как же… — я в недоумении встряхиваю головой, отказываясь верить его словам. Но в то же время чутье подсказывает мне, что он говорит чистейшую правду. — Как мы можем проживать в таких чудовищных условиях, когда весь остальной мир продолжает жить обычной жизнью?.. Куда смотрит ООН, ВОЗ, Европейский суд по правам человека, в конце концов?!

— Не все так просто… «Нью сентори» убедила всех, что вирус особо опасен и непредсказуем. Они якобы взяли под личный контроль ситуацию в городе, изобрели вакцину и уничтожают всех опасных мертвецов. А на самом деле свободно продолжают свои преступные махинации, издеваясь над людьми, и порождая еще больше чокнутых зомбаков. Многие европейские страны, в том числе и Северная Америка ринулись безвозмездно доставлять гуманитарную помощь выжившим людям, но она доходит до них лишь в том размере, в каком позволяет корпорация.

— Так значит мы в ловушке? — в моем голосе проносятся нотки разочарования. — Если город окружен забором с высоким напряжением… неужели нельзя ничего предпринять? Неужели нам никто не поможет, и мы останемся гнить в этих стенах до конца своих дней?..

— Не совсем так, — твердо убеждает Аарон. — Помнишь я говорил, что намерен вывести всех детей из Тонли еще до того, как корпорация начнет новый проект по санации? У нас с Кевином есть план, который мы хотим осуществить в ближайшее время.

— Мы сейчас же отправляемся в Тонли и все, абсолютно все, что ты мне сейчас рассказал, сообщаешь жителям поселка, — с уверенностью заявляю я, стараясь скрыть предательскую дрожь в голосе.

* * *

Как только мы подходим к выходу с набитыми рюкзаками за спиной и огромными пакетами в каждой руке, улавливаем первые звуки дождя и туманную пелену из непрерываемого ливня сквозь прозрачные автоматические двери. Как по команде останавливаемся возле выхода, мельком переглядываясь, и я со вздохом раздражения ставлю тяжелые пакеты на пол.

— Только не это, — устало произношу я.

— Судя по всему, нам придется переждать ночь здесь… видимость нулевая, — констатирует Аарон. Он мельком выглядывает на улицу, наблюдая, как музы бесцельно бродят по парковке словно приведения, промокшие до нитки. — Давай загрузим вещи в машину, и я переставлю ее в подземный паркинг.

Трех минут, проведенных за стенами торгового центра, мне хватает, чтобы промокнуть насквозь. Не представляю сколько сейчас времени, но уже заметно темнеет. Ехать в такую погоду, да еще и на ночь глядя — не лучшая затея.

Пока Аарон выезжает на подземную парковку, я отправляюсь в ближайший магазин одежды, иначе долго проходить в своей промокшей я не смогу. Первым попавшимся магазином оказывается всемирно известная марка молодежной одежды, и я мысленно хлопаю в ладоши. Наконец, спустя столько месяцев смогу полноценно насладиться шоппингом… если это занятие можно назвать таковым.

Помещение огромных размеров выглядит практически также, как и всегда: многочисленные нарядные манекены и нетронутые витрины с аккуратно сложенными вещами. Лишь парочка выброшенных кофт и нервозно мигающая надпись с названием магазина в кассовой зоне выдают заброшенность этого места.

Мне не составляет труда отыскать самый беспроигрышный вариант: черные джинсы скинни с завышенной талией подходящего размера, объемную белоснежную футболку с провокационной надписью «мир счастлив» и утепленные черные кроссовки с массивной прочной подошвой. Поверх футболки я натягиваю молочный свитер с высоким воротом из приятной мериносовой шерсти, правда на размер больше, чем хотелось бы, но и на том спасибо. А затем долго выбираю между серой курткой из искусственной овчины, которая плотно прикрывает ягодицы или старой доброй утепленной косухой из черной кожи. Выбор пал на последнюю, как только я надеваю ее и долго кручусь перед зеркалом — при нынешнем темпе жизни нужно выбирать ту одежду, в которой будет максимально комфортно убегать и совершать непредсказуемые маневры.

Раз мне придется оставаться на всю ночь в одном здании с Аароном и его шокирующей информацией, я забредаю в магазин с элитным алкоголем… или тем, что от него осталось. Глядя на пустующие полки и вдребезги разлитое вино, присохшее к полу, я все еще не теряю надежды отыскать хоть какую-нибудь бутылочку.