Затми меня, если сможешь

Позади раздается приглушенное шипение Люси, запертой в злополучном номере, но я подбираю оставшиеся парочку ключей-карт и в коматозном состоянии отправляюсь на поиски более-менее подходящего для ночлега номера.

Их безвольные тела без глазниц и носа все еще стоят перед глазами, оставляя неприятный осадок после посещения их номера. Я потряхиваю головой, пытаясь отогнать их пугающие образы. Ведь сама мысль о том, что отец от безысходности убил своих детей — никак не может уложиться в голове.

Погружаясь в размышления, я не сразу замечаю, что одна из дверей издает долгожданный щелчок. Прихожу в себя, нажимаю на дверную ручку и с особой осторожностью прохожу в просторный номер.

Обхожу две спальни в теплых бежевых тонах с двуспальными кроватями, общую гостиную с огромным плазменным телевизором и широким кожаным диваном из коричневой кожи. Затем с опаской открываю дверь в санузел с вместительной душевой кабиной и через несколько шагов захожу во второй санузел с белоснежным джакузи.

Мысленно выдыхаю, обнаруживая номер в идеальном состоянии, ведь я до последнего искала какой-нибудь труп в ванной, повешенного в гостиной или музу в шкафу. Похоже, кто-то оплатил этот номер, но не успел заселиться. В любом случае, кто бы ты ни был — спасибо тебе.

Выбрасываю оставшиеся ключи на ресепшен и забираю коробку с бренчащими бутылками в номер. Не теряя времени, ловко открываю одну из них и благодарю Вселенную, что несколько лет назад винодельческие хозяйства полностью отказались от деревянных пробок в пользу винтовой крышки. Думаю, это решение значительно облегчило кому-то жизнь.

Делаю парочку торопливых глотков из горла, выбрасываю на пол кобуру с пистолетом, стягиваю утепленную кожаную куртку, кроссовки и ложусь спиной на просторную мягкую кровать. Я настолько устала от происходящих событий, что в течение нескольких минут бесцельно буравлю высокий потолок, время от времени глотая красное полусладкое.

Алкоголь постепенно проникает в кровь и с каждой минутой мозг становится все менее напряженным. Ощущаю плавное расслабление каждой клеточкой тела, выбросив из головы все мысли, страхи, переживания и все, что окружает меня последние месяцы. Что выматывает, истощает, ломает, крошит на мелкие атомы и…

— Вот ты где, — раздается властный голос Аарона, прерывающий ход мыслей. — Я захватил несколько продуктов для ужина, а ты, я вижу, уже откопала вино.

Краем глаза улавливаю, как парень ставит пакет с бренчащими продуктами на пол и не спеша расстегивает куртку, мельком оглядывая номер. Он подходит к окну и раскрывает шторы, чтобы оценить вид на ночной одинокий Лондон, а затем разворачивается в пол оборота и устремляет волнительный взгляд в мою сторону.

Аарон смотрит на полупустую бутылку в моей руке, на обновленную одежду, а затем на лицо. Он буравит меня взглядом долго и мучительно, будто хочет коснуться, но не решается приблизиться.

— Как ты меня нашел? — спрашиваю, не поднимая головы с кровати.

— Ты серьезно? — он ухмыляется, небрежно бросая кожаную куртку на край кровати. — Ты только что пела слезливую песню из «Титаника» на весь этаж.

Аарон устраивается рядом со мной на просторном матрасе, а я молча усмехаюсь, расплываясь в широкой улыбке, все еще бесцельно разглядывая потолок.

— Ева, — его голос спустя пару минут вновь обретает свойственную ему серьезность. — Как ты себя чувствуешь?

Мысленно улыбаюсь, думая о том, сколько есть разных ответов на его обыденный и вполне безобидный вопрос. А что он хочет услышать? Что мне паршиво, что мне дерьмово?! Что с минуты на минуту я развалюсь на части?! Что изо дня в день меня добивают известия о смертях, предательствах и об очередных проделках корпорации? Быть может, он хочет услышать, что я в порядке… что со мной все нормально?

Улыбка постепенно сползает с лица, оставляя после себя лишь призрачные отголоски.

Я лежу и думаю. Много думаю о том, что мое тело еще никогда не было так истощено. Думаю о том, что последние два месяца я полностью утратила аппетит и питаюсь всего раз в день. О том, что еще никогда так не ошибалась в людях. Что за всю жизнь меня еще ни разу не предавали и не покидали близкие… ровно до этого момента.

Думаю о том, что лежу рядом с человеком, которого должна и обязана ненавидеть всем сердцем, душой и телом. Который бросил меня, предал и станцевал на моем доверии. Думаю о том, что должна подвергать ярому сомнению каждое слово, сказанное этим человеком, но почему-то продолжаю верить ему.

Я продолжаю любить его до нервной дрожи в коленях. Я каждый раз продолжаю робеть от его низкого голоса с легкой хрипотцой и самого теплого взгляда ледяных айсбергов — сколько льдов я уже растопила в его Антарктиде? По-прежнему жажду ощутить на шее его горячее дыхание, вновь попробовать на вкус его губы и снова и снова сгорать от ненасытных поцелуев, прожигающих кожу.