Заточенная в Золотой Клетке (СИ)

- Ловлю тебя на слове! – ухмыляясь, но все так же немного волнуясь за Беллу, произнес Эдвард, расстёгивая рубашку относительно здоровой правой рукой. Когда пуговицы были расстёгнуты, он потянул ткань вниз, но как оказалось слишком резко, потому что через секунду Белла услышала его приглушенно шипение и скрежет зубов.

Эдвард снова почувствовала боль, но рядом с ним Белла, и ей видеть эту его боль совсем не нужно. В конце концов, все проходит. Его рана не станет исключением.

- Давай я помогу? – милостиво предложила Белла, и, обойдя Каллена, медленно и осторожно помогла ему стянуть рубашку.

- Спасибо! – выдохнул Эдвард, когда Белла снова оказалась перед его лицом. На миллисекунду ему показалось, что она смущена, но совсем скоро смущение на её лице исчезло, снова спрятанное под маской дружелюбия. Эдвард тихо усмехнулся: он как никто другой знал, как сводит с ума его тело. Видимо за эти две недели, что он перестал посещать спортзал, мало что изменилось, раз Белле тоже понравилось.

Сама же девушка, ещё стоя у спины Эдварда, увидела всю его природную красоту в полном свете. Идеально ровная, гладкая, пусть и бледная кожа, мускулистая, но не настолько как у Эммета, а как нужно, спина Каллена выглядела как задняя часть изваяния Адониса. А его грудь, его плечи… Эдвард действительно прекрасен! Почему он выбрал именно её? Что он в ней нашел? За все свои годы к внешности она относилась очень критически: длинные коричневые волосы, карие глаза, бледное лицо (но не настолько бледное как у Каллена), стройное телосложение, высокие скулы и розовые губы. Она никогда не считала себя красавицей, и вряд ли ей являлась. Её красотой вообще никто не восхищался! У Рене то ли не было времени на это, то ли, как и все другие любила внутреннюю красоту Беллы, а не наружную, а Эдвард – он называл её красавицей! Он восторгался её красотой внешней, не только внутренней. Она понять не могла, о чем он думает, и сначала пробовала бежать от этого, называла его сумасшедшим, обманывая саму себя…

Нет, Каллен определенно гордился своей внешностью, своей красотой, но при Белле он этого не показывал. Ему, несомненно, было приятно, когда она восхищалась его красотой, но он никогда не ставил эту красоту выше ее, неужели он тоже привязался к ней? Привязался ещё тогда, когда впервые устроил скандал, там, на веранде? Он вел себя ужасно и непростительно, но теперь она знала причину, и могла понять его. Он тоже не смог смириться с потерей родного человека, как и она. Он жил с этой болью, и когда приходила возможность выпустить хоть малую часть её, он это делал. Это делала и Белла. Все это неотъемлемая часть реальности, потому что вечно страдать не может никто. Лучше быть счастливым, каким бы ни было это счастье.

И, кажется, она нашла своё счастье. Своего Эдварда.

Эти мысли очень быстро пробежали в голове девушки, поэтому, когда она принялась разматывать бинты, то полностью сосредоточилась на том, что делает. Ещё одной причиной этому был внимательный взгляд Каллена на её лицо сверху-вниз из-за его роста. Он следил за лицом Беллы и при малейшем признаке испуга готов был тут же переключить внимание Беллы на себя, и каким-то мистическим способом набросить на себя рубашку снова.

Но у Беллы не было ни отвращения, ни испуга, когда она сняла последний слой повязки с плеча Эдварда, и взгляду её предстала самая настоящая огнестрельная рана. На её лице не было ничего кроме сожаления. Она сочувственно посмотрела на Эдварда, заново вспоминая, как могла лишиться и его. Около двадцати сантиметров вниз, и этот стрелок попал бы в сердце! Как же ему удалось так сильно промахнуться? Или его вовремя заметил Эдвард? Впрочем, это неважно, главное, что Каллен жив и перед ней. Остальное она перетерпит как-нибудь.

- Белла? – позвал Эдвард, неуверенный в том, что все в порядке.

- Все хорошо! – быстро ответила девушка и принялась с величайшей осторожностью, стараясь не касаться пальцами места раны Эдварда, обматывать вокруг неё свежую белую бинтовую повязку. Когда с этим было покончено, она снова помогла надеть ему рубашку.

Если с помощью одной руки Каллен ещё был в состоянии расстегнуть пуговицы, то для застегивания ему явно была необходима помощь Беллы. Она ободряюще улыбнулась ему, и её ловкие пальчики запорхали на ткани, сводя её вместе. Дело было сделано за полторы минуты.

- Как ты делал это сам? – вспоминая о том, что постоянно видела Каллена в рубашке, непонимающе спросила Белла. – Я не хочу обидеть тебя, но разве тебе не было больно? – она снова сочувственно взглянула на мужчину. Он усмехнулся:

- Обычно это занимало немало времени.

- Не бойся, скоро все будет как прежде! – пообещала Белла, поглядывая на его левую руку, и называя волшебством совершенно обыденные вещи. Он не ценил их, не считал ценностью. Возможно, это будет его наказание до конца жизни, а возможно это ангельское создание, его Белла, сможет вылечить его. Время покажет.