Затонувший мир

Что-то скрипнуло, Адмирал повернулся и внимательно оглядел палубу. Керанс слышал, как ударился о перила приклад его ружья. Адмирал сдвинул сигару в угол рта. Белые клубы дыма рассеивались в воздухе, как серебряная пыль. Две или три секунды он смотрел прямо на Керанса, силуэт которого вырисовывался во тьме на фоне многочисленных персонажей картины, но ничем не проявил беспокойства: очевидно он принял Керанса за фрагмент композиции… Затем он не спеша ушел.

Ступая осторожно и бесшумно, Керанс подошел к краю картины и нырнул в тень за нею. Полоса света из люка лежала поперек палубы. Согнувшись и держа кольт наготове, он медленно двинулся по ступенькам на вторую палубу, внимательно следя за дверями. Помещения Стренгмена находились прямо под мостиком, в них вела дверь рядом с баром.

Он подождал у входа, пока в камбузе ударился обо что-то поднос, затем осторожно нажал на ручку и молча ступил во тьму. Несколько секунд он стоял в темноте у двери, приучая глаза к слабому свету, который пробивался в переднюю из-за вышитого бисером занавеса. Его босые ноги бесшумно ступали по толстому ковру, он приблизился и заглянул за занавес.

Комната прямоугольной формы была гостиной Стренгмена. Она была отделана дубом, кожаные кушетки стояли друг против друга у противоположных стен, под иллюминатором возвышался большой старинный глобус на бронзовом пьедестале. Три люстры свисали с потолка, но горела только одна. Она висела над византийским креслом с высокой спинкой, инкрустированной цветным стеклом, в дальнем конце комнаты.

Беатрис Дал лежала в кресле, откинувшись на спинку и держа в одной руке тонкую ножку позолоченного бокала, стоявшего на столике красного дерева. Ее синее парчовое платье стелилось по полу, как хвост павлина, несколько ожерелий из жемчуга и сапфиров сверкали в складках платья, как электрические огоньки. Керанс колебался, глядя на дверь, ведущую в каюту Стренгмена, но затем откинул занавес. Бисеринки слегка зазвенели.

Беатрис даже не шевельнулась, видно привыкнув к этим звукам. В сундучках у ее ног лежала масса ювелирных изделий: ножные браслеты, позолоченные пряжки, тиары и цепи из циркона, ожерелья из искусственных бриллиантов, кулоны, серьги из жемчуга. Они переполняли сундучки, переливаясь из одного в другой, валялись на полу.

Керанс подумал вначале, что Беатрис находится под воздействием наркотиков: ее лицо было безучастным и бессмысленным, как маска воскового манекена, а взгляд устремлен куда-то вдаль. Потом рука ее шевельнулась, она поднесла к губам бокал с вином.

— Беатрис!

Вздрогнув, она пролила вино и, пораженная, оглянулась на него. Распахнув занавес, Керанс быстро вошел в комнату и схватил ее за локоть, когда она начала вставать с кресла.

— Беатрис, тихо! Не двигайтесь! — Он попробовал открыть дверь за креслом, она не поддалась. — Стренгмен и его люди грабят город… Я думаю, на борту только Адмирал.

Беатрис прижалась лицом к его груди, ее холодные пальцы нежно ощупывали запекшиеся ссадины, проступавшие сквозь темный загар.

— Роберт! Что с вами было? Стренгмен не разрешал мне смотреть, — облегчение и радость, которые она испытала при виде Керанса, сменились тревогой. Она беспокойно оглядела комнату и проговорила. — Дорогой, будьте осторожны, оставьте меня и уходите. Я думаю, Стренгмен не причинит мне зла.

Керанс отрицательно покачал головой, а затем помог ей встать на ноги. Он засмотрелся на прекрасный профиль Беатрис, на ее яркий карминовый рот и лакированные ногти, взволнованный пряным запахом парфюмерии и шелестом ее парчового платья. После страданий и мерзостей последних дней он чувствовал себя как покрытый тысячелетней пылью археолог, нашедший в гробнице Нефертити драгоценную погребальную маску.

— Стренгмен способен на все, Беатрис. Он безумен, они играли со мной в подлую игру и чуть не убили.

Беатрис подобрала шлейф платья, отбросив драгоценности, приставшие к ткани. Несмотря на обилие украшений вокруг, на ней не было ни одного камня, ни одной нитки жемчуга.

— Но, Роберт, даже если мы и сумеем выйти…

— Тихо! — Керанс остановился в нескольких футах от занавеса. Он следил за его колеблющейся тканью, стараясь вспомнить, есть ли в передней вентилятор. — Я сделал плот, маленький, но он выдержит нас обоих. Позже, когда мы будем далеко, построим лучший.

Он двинулся к выходу, но в этот момент занавес разошелся, что-то мелькнуло со змеиной скоростью и сверкающее серебряное лезвие рассекло воздух, как электрический заряд. Сморщившись от боли, Керанс отпрянул назад. Лезвие лишь слегка задело его правое плечо, оставив небольшой порез, и вонзилось в дубовую обшивку стены. Беатрис застыла на месте, в широко раскрытых глазах был ужас.

Прежде чем Керанс успел пошевелиться, занавес раздвинулся, и проем заполнила огромная горбатая фигура. Негр стоял, наклонив одноглазую голову, как бык перед красной тряпкой. По его мускулистой груди струился пот. В правой руке он держал длинный узкий нож, готовый ударить им Керанса в живот.