Зацелую, залюблю

Дети напряглись, затем улыбнулись – щёлк… И будет позже у каждого из них выпускная фотография, где все они весёлые и яркие, как попугаи, юные и забавные. А в центре застенчиво улыбается красавица Зойка с синей фиалкой в волосах… Многие станут искать эту неуловимую красавицу в выпускную ночь, парни будут волноваться, ждать, а после примутся танцевать и любезничать с теми, кто остался. А предмет их воздыханий, лёжа на диванчике, счастливо уткнётся в томик Набокова, перечитывая свою любимую «Защиту Лужина», где ясно и понятно была описана закрытая, но до поры до времени счастливая жизнь интроверта, почти такого же, как Зойка. Но у него вся жизнь – шахматное поле, а у неё – план по покорению Германа Родина.

***

Закончились вступительные экзамены. У Зойки даже не было сил волноваться: все старания ушли на подготовку. Но появился азарт: а что, если поступлю? Эта мысль заставляла двигаться вперёд и прыгать за пределы школьной учебной программы. Теперь ей всё было интересно – понять, разложить, осмыслить. Высшая математика покорила Зою своей беспредельной логикой, удивляло также и то, что к одному ответу можно было прийти путём разных решений. Зойка брала в свободное время решебник Выгодского и уплывала в сказочный мир логарифмов, витиеватых формул, равнобоких тождеств.

Когда она сдавала математику, комиссия получала искреннее удовольствие, а возглавлявший её мохнатенький старичок Лаврентьев, раззадорившись, добавлял Зойке заданий, которые она с удовольствием решала.

– Ох, молодец девчонка! – кряхтел Лаврентьев. – Поступит – определите в мою группу. Мы с ней многого добьёмся! – И он потрясал в воздухе хиленьким кулачком.

На английском экзаменаторы тоже млели от Зойкиных ответов. Все радовались: наконец-то хоть одна абитуриентка разжевала английскую грамматику! А какое произношение! А вводные фразы: Frankly speaking… From my point of view…

– Беру к себе! – хлопала в ладоши завкафедрой иностранных языков Куликова. – Надеюсь, девочка поступит.

На экзаменах по географии блеснуть выдающимися способностями было сложнее, но и там Зоя преуспела – уверенно вещала про недры Чили, рассказывала об экономическом подъёме этой далёкой, практически фантазийной для постсоветского обывателя страны.

Экзамены были сданы, все абитуриенты ждали дня икс, когда вывесят списки счастливчиков – будущей российской элиты.

В этом году на первый курс бюджетного отделения факультета международных экономических отношений МГИМО могли набрать всего сорок студентов – а абитуриентов несколько тысяч. Тридцать пять человек определены заранее: дети верхотуры, родственники богемных небожителей, чада профессорской мафии, а также несколько посланников нефтяных городков и национальных меньшинств. «И так всего пять мест, а взяток – гораздо больше. Придётся включать либо объективность, либо разум», – размышлял проректор по учебной части Иван Валентинович Ястребков. Ему отводилось выбрать двоих, троих определял ректор. Иван Валентинович перебирал результаты вступительных экзаменов. В каждом предметном списке жирным овалом была выделена фамилия Зои Балашовой. «Это что ж за звезда такая – Зоя Балашова? – раздумывал Иван Валентинович. – Не та ли Зоя, что олимпиады в Майкиной школе выиграла? Вот так удача! Берём Зою и сына Сашки Усова (уж больно Сашка хорошо заплатил, да и человек он нужный – глава московского ГАИ). Ну что ж… Сложная задача выполнена!» Довольный Ястребков поставил подписи и понёс списки Андрею Георгиевичу Цветкову – ректору МГИМО.

Вот таким сложным и трудоёмким способом была решена Зойкина судьба. Кого благодарить? Майю Валентиновну, обеспечившую такую необходимую ступеньку? Германа Родина – за прекрасные мечты? Зойку – за труд и желания? Не важно! Важен результат – двери самого престижного вуза открылись, и Зойка отважно, с лучшими ожиданиями вошла в них.

***

Учиться было интересно, но несколько раздражали и отвлекали сами студенты. Большинство из них были выпендрёжниками, постоянно пытавшимися привлечь к себе внимание то модными шмотками, то новинками техники, то собственными автомобилями. Родители их были щедры, и парковочная зона пестрела «шестёрками», «семёрками», «восьмёрками», а у некоторых были даже иномарки. На счастливых обладателей не в меру, между прочим, подержанных заморских машин смотрели как на богов, они властвовали над закрытым мирком учащихся звёздного заведения: определяли, с кем можно дружить, а на кого и время тратить не стоит. Составляли также чёрные списки тех, с кем общаться категорически нельзя. В «невезунчики» попадали студенты, которые не подчинялись общим правилам, например, пытались влезть не в свою касту или попросту эти касты не признавали.

Первокурсников в тайны мадридского двора намеренно не посвящали, дабы те дошли до всего своим умом и примкнули туда, куда им нужно. Зойка подобной чепухой не увлекалась, все классовые беспорядки жили отдельно от её занятой и влюблённой души.