Затвори за собой поднебесье

Так Олег нащупал разгадку вопросу, подспудно бередившего его последние годы. В предшествующий разрыву с супругой год референт принялся налаживать альтернативную браку жизнь, чего жена, понятное дело, не могла не заметить. Между тем она палец о палец не ударила, чтобы хотя бы смазать их полуразвалившуюся, скрипевшую на любом ухабе колымагу, зато с наскоку бросалась на соперниц, нередко мифических. То гнобила их, то заключала с ними перемирия, а то и союзы, но в результате рушила последние перемычки семьи. Тогда ему казалось это примитивно низким, но сегодня, после «моста», он был не прочь взглянуть на феномен по-иному – снисходительнее, что ли, хотя и был далек от того, чтобы простить…

Ни а какой шабес-субботе Светлана референту не напомнила, как и не упомянула сам разговор с Рейчел, что являло собой очередное открытие в постижении души женской…

К обеду влюбленных охватило дикое чувство голода, и они покинули номер, куда на двое суток себя добровольно заточили. На тот момент мини-бар с соками, арахисом и алкоголем был опорожнен полностью – на дне мусорного ведра поблескивали последние обертки. К тому же, часом ранее, регистратура потребовала освободить люкс для уборки. По-видимому, и в пятизвездочном отеле терпению обслуги наступает конец.

Гонка по биочасам пошла Олегу впрок. Избыток веса улетучился, в результате чего разница в возрасте между ним и Светланой уже в глаза не бросалась. Светлана, напротив, смотрелась рассредоточенной и не вполне здоровой – под глазами замечались отнюдь не косметические тени.

Как только Олег со Светланой спустились в лобби и побрели в ресторан, под пристальными взглядами окружающих их охватило неприятнейшее состояние. Суть его: ощущение своей аномалии при полном непонимании ее причин. Они не могли и представить, что любой, переживший озарение Встречи, обречен тащить за собой нимб влюбленности, приковывая внимание всех и вся. У «стамбульцев» же он просто слепил…

Делившая с ними стол супружеская пара из Новороссийска, поерзав четверть часа, предложила познакомиться. Референт этикет поддержал, хоть и без особого энтузиазма. Между тем вопрос «Из какой вы группы?», застал его врасплох. Он смешался и, будто ища подсказку, посматривал на Светлану. Тогда новороссийка уточнила: «Из «красной» или «фиолетовой»?» Ответ Светланы «Не знаю» соседей удивил. Тут Олег вмешался: «Из оранжевой». И сбил россиян с толку окончательно.

За столом воцарилась атмосфера неловкости и несостоявшихся отношений, прихватив при этом лишь российскую сторону. Утоляя немыслимый голод, «стамбульцы» и друг о друге думать перестали. Наспех отобедав, соседи ретировались, не прощаясь. Проигнорировали даже десерт.

Чуть позже Олег вспомнил эпизод неуклюжего знакомства и озадачился: «Собственно почему «оранжевая» группа, а не, скажем, «зеленая». Вначале провел параллель между тем, что родился на Украине, и недавней «оранжевой», взбудоражившей весь постсоветский мир революцией, но в конце концов здравого объяснения не нашел.

Покидавшие обеденный зал влюбленные узнавались слабо. Полусфер восхитительного свечения – как не бывало, и флёра движений – тоже. Референт вырвался вперед и шел, не оглядываясь, а Светлана заметно отставала. Обида друг на друга не просматривалась, зато замечался интерес к окружающему миру, будто он им в диковинку или немного подзабыт. Пара чем-то напоминала отпускников, вернувшихся в родные пенаты и жадно впитывающих новизну изменений.

Олег остановился у регистратуры, принялся изучать объявление у главной стойки. Светлана рассеянно прошла мимо и лишь у лифта спохватилась, что осталась одна. Вернулась обратно, встала у референта за спиной. Но по общей рассредоточенности спутницы было неясно, она заняла место в очереди или ожидает Олега.

Референт потянулся за бумажником, откуда после некоторых поисков извлек пластиковую карточку. Удовлетворенно захлопнул портмоне.

Состоялся разговор с метрдотелем, который, судя по богатой жестикуляции, тужился от недопонимания. Олег ссылался на висевший на стене календарь, а гостиничный клерк – на записи в журнале. Наконец Олег замолк и достал из бумажника еще одну карточку. Соединив с первой, передал метрдотелю. Напрашивалось: многотрудный консенсус обретен. Но, каков его смысл, оставалось догадываться.

Олег развернулся, устремляясь почему-то к выходу из гостиницы, а не в сторону лифта, но вдруг застыл, не сделав и пары шагов. Медленно повернул голову, пересекаясь взглядом со Светланой.

Внешний вид влюбленных претерпел резкую метаморфозу, буквально возопившую на фоне их недавней асинхронности, наступившей вследствие сытного обеда, а может… пресыщения друг другом. Разительная перемена чем-то напоминала разлетающийся на мелкие куски экран, недавно разобщивший влюбленных.

Ушедший, казалось, на долгую зимовку нимб вспыхнул вновь. Мгновение-другое и любовники сомкнулись контурами, и вся их материя, словно пройдя через ткацкий станок, заплелась в сплошной узор обожания.

– Мы уезжаем в Стамбул? – Светлана приподняла голову, ловя взор воздыхателя.