Зауряд-полк

- Нет, я не кончил, и не смейте меня перебивать, черт возьми! - совсем уже сердито и начальственно крикнул Полетика. - И стойте как следует! К вам обращается штаб-офицер, а не кто-нибудь там, с протянутой рукой, а вы... вы вместо того чтобы уставы воинские идиотскими называть, вы бы их лучше подучили, чтобы их знать!.. Пойдите и сейчас же попросите извинения у подполковника Генкеля!

- Я? Извинения? Ни в коем случае! - крикнул Ливенцев настолько громко и вызывающе, что Полетика опешил и опустил плечи. - Ни за что! Ни-ка-ких извинений! - продолжал кричать Ливенцев, чувствуя, как начало давать перебои сердце. - Если я его оскорбил, он может меня вызвать на дуэль. Дуэль пожалуйста, во всякое время, на каких угодно условиях!.. Но руку ему подать никто, и никогда, и ничем меня не заставит!.. А если этот мой отказ подать ему руку считается тягчайшим из преступлений, пусть меня расстреляют, но извиниться перед ним? В чем?.. В том, что руки не подал?.. Настолько уставы я все-таки знаю, господин полковник, чтобы отличить отдание чести на улице от подачи руки! Отдавать честь старшему в чине я обязан, и я это делаю! Но ни в каком уставе вы не укажете мне, что обя-зан подавать ему руку. Он еще целоваться бы со мной захотел, а вдруг у него сифилис?!

- Господин полковник! Вы слышите? Меня... меня оскорбляют! - едва выдавил из себя, задохнувшись, Генкель и расставил толстые руки, как будто хотел броситься и задушить Ливенцева.

- Оскорбляю? Отлично! Дуэль! - кричал Ливенцев.

- Позвольте!.. Постойте же, черт возьми! - совершенно уж растерялся Полетика. - Но ведь подполковник Генкель... он... он сколько служил, лямку какую тянул, пока, наконец, получил свой чин... по приказу его величества, а вы...

- Я тоже получил свой чин по приказу его величества! Я его не сам для себя выдумал! Я оскорбил? Хорошо! Значит, дуэль!

- Да никто вам никаких дуэлей не разрешит в военное время, что вы, что вы! - уже испуганным каким-то голосом заговорил Полетика, не начальственным, а убеждающим, и вдруг спустился со своей кафедры, и Ливенцев заметил вскользь, что все, стоявшие до этого напряженно, руки по швам, начали разминаться и принимать более естественные позы.

- Вот что, прапорщик... - взял вдруг под локоть Ливенцева Полетика. Подайте руку, и надо вам все это кончить. Что вы, в самом деле, а? Образованный человек, а... а простых вещей не понимает!

- Господин полковник! Я сказал, что не подам, - и не подам!

Генкель как-то обмяк и осел почему-то, - так показалось Ливенцеву, когда он услышал его бормотанье:

- У себя в имении... я руку подаю... садовнику какому-нибудь... или там... машинисту при молотилке... а вы...

- Любому машинисту, и любому штукатуру, и любому садовнику, если они порядочные люди, я тоже охотно подавал и подам руку, а вам - нет. И считаю, что на эту тему дальше нам говорить незачем!.. Кроме того, господин полковник, я хотел сейчас объехать посты свои ввиду того, что послезавтра ожидается приезд царя в Севастополь.

Это заставило всех поглядеть на него с недоумением: не шутка ли? не искусственный ли какой выпад, придуманный нарочно, чтобы сорвать суд?

Полетика поднял брови, открыл рот.

- Как так царь?.. Послезавтра?.. Это вы... откуда узнали? - засуетился он.

- На железной дороге знают. Вчера еще нельзя было говорить об этом, сегодня уж разрешается, - несколько небрежно к остальным здесь, не знающим такой новости, проговорил Ливенцев.

- Вот видите, господа! - обратился ко всем ставший совсем прежним путаником Полетика. - Приезжает государь, а у нас в казармах что? Во всех ли ротах у нас "Боже, царя храни" есть?.. Можно из красной бумаги вырезать буквы и на картонку наклеить... или из золотой даже... Послезавтра?.. Отчего же мне из штаба бригады ничего?

- Но ведь давно уж известно, что приедет царь в Севастополь, - разрешил себе сказать Мазанка.

- "Приедет, приедет"!.. Что из того, что приедет когда-то такое там? Надо знать, когда именно приедет!.. Улита едет, когда-то будет... Как же так, господа? Ведь царь может и в казармы к нам зайти... Послезавтра! Вот видите, как подкатилось! Надо же, чтобы хоть бляхи наворонили как следует и... и это, как его... чтоб отвечать умели согласно: "Здравия желаем, ваше величество!.." Поезжайте же, что ж вы стоите, какого черта! - обычно, как всегда, обратился Полетика к Ливенцеву. - Там мой экипаж стоит, он мне сейчас не нужен, вот садитесь и поезжайте.

- До свидания! - сказал было Ливенцев и повернулся.

- Погодите же, куда вы? Там дождь идет, а вы... Верх на экипаже не поднимается, винты какие-то испорчены... и черт ее знает, зачем у нас нестроевая рота!.. Потом кучеру скажете, чтобы прямо с вокзала чинить что там нужно ехал...

- Хорошо... Но что-то такое мне еще нужно сделать, прежде чем ехать... - усиленно начал вспоминать Ливенцев, что он такое записал на адъютантской записке.

- Плащ мой возьмите! Разве я не сказал вам? Плащ, вот что!.. А я сейчас по ротным помещениям с осмотром, мне плащ не нужен. А когда доедете, положите его, плащ мой, на сиденье... Ну, до свиданья!