Заверните коня, принц не нужен, или Джентльмены в придачу!

— Конечно, — сверкнула я брекетами и ввергла ребенка в недоумение. Впрочем, дитя, видимо, и не такое тут видело. Каламбур! — Я готова!

Мы прошли через небольшой, но весьма живописный садик, миновали длинный коридор, и вскоре передо мной распахнулись створки высоких остекленных дверей в отведенные мне покои.

В узком темноватом предбаннике ход разделялся на две части. Одну дверь я открыла и заглянула — что сказать?.. Кухня-аппендикс, не большая, но и не малая, перед ней по коридорчику сдвоенные туалет и ванная.

Сунула туда нос — оч-чень даже пристойно! Без золотого унитаза, но в остальном весьма симпатишно. Ванна имела вид роскошной купели викторианских времен, с ножками в виде львиных лап, есть закрывающаяся при желании непрозрачная стеклянная крышка на нижнюю часть тела и большие медные краны. Даже шланг с душевой насадкой! Ну, понятное дело — полы и стены отделаны розовым мрамором, ряды баночек со всевозможными банными снадобьями и полки с полотенцами… но это на любителя. А я любитель и есть! Понюхав пару-тройку штук, я отправилась на дальнейшую зачистку… ой, обследование! — территории.

Вторая дверь предбанника вела в основной зал. Так сказать, «комнату с балконом и окном». Должна заметить, жить диэры умели! Моя комната обставлена была скромно и со вкусом. Из четырех стен на трех — ковры от пола до потолка. Ковры интересные, с достоверными изображениями садов, цветников, дикой природы, оленей и ланей. На весь пол — опять-таки огромный восточный ковер бежево-бордовой гаммы. Посреди комнаты низкий столик, уставленный многоярусными блюдами со сластями и фруктами. Какие-то другие блюда — похоже, плов или что-то подобное — прикрыли высокими фарфоровыми крышками.

На отдельной специальной подставке дымящийся чайник и заварочник соседствовали с небольшим сервизом, где чашки перемежались с почти прозрачными фарфоровыми пиалами и блюдцами. В сахарнице — кусковой желтоватый сахар. Рядом — сливки и мед.

Судя по тому, что стульев рядом со столиком не было, есть и пить чай полагалось сидя по-турецки на полу.

Вдоль стены располагалась софа, напротив — роскошный диван черного дерева, с гнутыми ножками. Несколько приземистых этажерок с книгами. Чуть в сторонке — бюро с трельяжем. Перед зеркалом громоздилось множество склянок с мазями, притираниями, саше и косметикой.

Я открыла: в ящичках бюро — шкатулки с бижутерией и с предметами рукоделия. Груды мулине, шелка, разноцветных лент, мешочки с бусами и бисером, коробочки с иголками и вязальными принадлежностями.

С двух противоположных сторон необычные столы с закрепленной на них живой, выращенной во встроенных ящиках зеленью, так гармонически расположенной, что казалось — это не рука человека растила травы и цветущие луковичные, а просто глаз захватил настоящий кусочек весеннего сада.

Посреди всего этого великолепия, у окна, полностью загромождая проход к нему, стоял… рояль. Сверкающий белым лаком элегантный инструмент вызывал недоумение. Но еще больше меня поразила броская надпись — «Леля», выложенная бриллиантами на крышке.

— Кто-то решил, что очень остроумен? — прошептала я себе под нос, трогая клавиши.

И то сказать… моя учительница музыки, Изольда Тристановна, так и не научила меня играть на этом благородном инструменте. Хотя очень старалась. Лучшим стимулом для нее служили родительские деньги и мое упрямство. Бог дал мне музыкальный слух, но не дал желания и способностей к музыке. Мои папа с мамой пытались преодолеть это препятствие, но я была несокрушима как скала. За целых полгода упорных мучений Изольды — освоила нотную грамоту и научилась играть «Собачий вальс» аж двумя пальцами. Чем страшно гордилась. Потому что моя подруга по музыкальной школе Нинон, в просторечии — Нинка, умела играть только одним пальцем, по какому поводу сильно мне завидовала.

Оторвавшись от шикарного инструмента, я нервно походила по комнате, внимательно исследуя место заточения, и обнаружила отдельный гардероб за встроенной в стену дверцей.

А вот когда я туда вошла, то просто оторопела. Понимаю — чужой мир, чадры, бурнусы, черные и цветастые местные наряды — это как раз совершенно объяснимо. Но как и откуда в моей комнатке-гардеробе взялись тряпки моего мира, да еще в таком количестве — загадка века!

А они были — и джинсы известных лейблов, и майки с футболками, и боди, и висящие рядами наборы дорогущего белья, и босоножки от Fendi, и вечерние платья от-кутюр, и строгие деловые костюмы, и туфли, туфли, туфли!.. Всякие: с высоким каблуком, на танкетке и на низком ходу. Всех цветов радуги.

Душу грели ряды сапог, полусапог и босоножек, валенок, тапочек, унтов и галош. Всё моей полноты и размера, всё подобрано по ноге и на мой вкус.

Да-а… у кого-то точно бездна издевательского остроумия!

Я вышла в залу и углядела на столике листок бумаги в красивой резной рамочке. Витиеватыми буквами меня извещали:

«Сегодня — карантин и отдых.

Завтра — первый тур: лицезрение внешнего облика.

Послезавтра — второй тур: оценка способностей к развлечению.

На следующий день — третий и заключительный тур: оценка способности удивить.