Завершающая

- Теоретически... да, пожалуй, это даже будет проще,, - кивнула Мия. - Но после рождения ребенка, наверное. Подождете месяцев шесть?

- Подожду, - отмахнулась ведьма. - Итак, после рождения ребенка, ты проводишь меня к королеве.

- Да.

- И она отпускает мою душу.

- Да.

- Уверена, что можешь это обещать? - глаза у Виолетты были неожиданно ясные, серые... даже красивые, пожалуй.

Мия кивнула.

- Я еще поговорю с Адриенной, но уверена - она не откажет.

Ведьма несколько минут молчала, потом кивнула.

- Ладно. Поверю тебе на слово. Когда ты увидишь королеву?

Мия подумала. Получалось...

- Дней через пять - семь, не раньше. С ней сложно увидеться без свидетелей, даже для меня.

- Хорошо. Поговори с ней, согласится ли она на мою цену. А пока... давай я расскажу тебе начало сказки?

- Люблю интересные истории, - созналась Мия.

- Жили-были две девочки. Две послушницы. А монастырь, куда их отправили, был тем еще гадючьим кублом. И чтобы выжить, они всегда дружили, и во всем друг друга поддерживали. А однажды и вовсе прокололи друг другу пальцы булавками, смешали кровь и поклялись быть верными сестрами.

Мия молча слушала.

И про то, как девочки вызвали демона.

И как они стали ведьмами. Не прирожденными, нет. Чернокнижными. А это намного хуже.

Прирожденная ведьма может делать, что пожелает. А вот чернокнижная... только то, что прикажет хозяин. А он рано или поздно объявляется.

Тот самый, давший ей силу...

Чернокнижная ведьма обязана творить зло. Даже если не захочет... это как раз неважно! Она может хотеть, может не хотеть, но большая сила и отсутствие любых моральных принципов - страшное сочетание. С ней рядом лучше даже не чихать - оскорбится и проклянет.

Так и произошло с Иларией Кавалли.

У Виолетты было чуть полегче. Илария шла первой, Виолетта второй, Илария не испугалась ничего, а вот Виолетта... она отдала меньше. И сил получила, считай, крохи от подружкиных. Зато сохранила совесть.

Да, забавно.

Можете посмеяться, кому охота, но...

Ведьме совесть не полагается. И способность любить - тоже. Но у Виолетты они все же остались. Именно она, узнав про интерес инквизиции к дане Кавалли, уговорила подругу исчезнуть. Объявить себя мертвой.

Потом и сама ушла.

Нет, не просто так...

Она боялась. За детей, за мужа, к которому все же была немного привязана, за внуков, которых полюбила?

Да, ведьма не может любить. Но тут - не повезло. Причем именно ведьме. Она любила и детей, и внуков, как продолжение самих себя. Она хотела их уберечь. И справилась с этим.

Инсценировав свою смерть, даны продолжили работать. И спустя какое-то время... появился ОН. Их покровитель.

- Кто? - не выдержала Мия.

- Имя я назову только королеве.

- Но...

- Я дала клятву, не открывать его. Если я ее нарушу, жить мне останется считанные секунды.

- Черт!

- Именно. Хотя хозяин и не продавал ему душу...

Мия прищурилась.

- А о его делах рассказывать можно?

Дана Дзанелла ухмыльнулась.

- Самое забавное, что да. Формулировки... они разные бывают. В том числе и достаточно заковыристые.

- Хм?

- Не удивляйся. Ведьмы этому быстро учатся. Я обещала молчать о ЕГО делах.

- Но...?

- Сейчас я говорю о НАШИХ. Общих делах. А о них я молчать не обещала. Это не нарушение клятвы, хотя и неприятно. Ну и еще кое-что...

Мия кивнула. Она поняла.

Дана Дзанелла продолжила рассказ.

Чего хотел хозяин?

Увы, он был неоригинален. Он хотел власти. Много власти. Большой власти! В идеале - корону и трон. И, как все люди, мечтал и на елку влезть, и задницу не ободрать.

То есть не продавать душу.

Понятно, за душу ему бы обеспечили и трон, и правление, но... оговорок множество. Во-первых, печать, которая ставится на каждого. И видна... есть разные видимые признаки.

- Лари пришлось хуже. Она должна была каждый день выпивать по глотку крови. Человеческой.

- Свежей? - уточнила Мия.

- Не обязательно. Старая тоже подходила, и от одного человека... можно было нацедить флягу и пить по глотку. Так она и делала,, хотя... фу! - ведьма непроизвольно скривилась.

- А у вас?

- Смотри. В свое время я его бинтовала, - дана Дзанелла обнажила плечо, и Мия едва не отшатнулась. На некогда белом и красивом, а сейчас морщинистом плече красовался паук. Черный, четкий... только минут через пять Мия поняла, что это родинка.

- Жуть! - честно сказала она.

- Знаю... Но это еще не самый страшный знак, как ты понимаешь.

Мия все понимала. А паук выглядел на удивление живым. Гадость редкостная...

Какой знак достался бы господину? Да кто ж его знает? Зависит от полученных 'плюшек', но точно был бы. И немаленький. Запросы там и были, и есть... ой-ой-ой.

Во-вторых, душа.

Странное какое-то у людей отношение. Можно гадить, пакостить, продавать, предавать людей, а вот душу продавать нельзя. Мысль, что совершая все это, ты свою душу просто губишь, никому в голову не приходит. А если посмотреть... у некоторых там и души-то уж нет. Все разъедено. Одно название, что живое существо...

Мия с такими сталкивалась, так что кивнула.

Но господину, который подмял под себя ведьм, душу отдавать не хотелось.

В-третьих, ему пришлось бы приносить жертвы. И рано или поздно им бы заинтересовались.

А против инквизиции...