Завещаю вам не скучать (СИ)

Николя зашел внутрь и закрыл тяжелую дверь. Тедди аккуратно приобнял меня за плечо. Не знаю, как вам объяснить, но у него одновременно получилось два взаимоисключающих действия — приобнять и постараться встать на расстоянии:

— Во что ты опять вляпалась, зайка?

— В твоих друзей, — пожаловалась я, внутренне оценив наш новый способ взаимодействия. — Трансильвания – это какая-то большая деревня! Куда ни ткни, везде эти бессмертные физиономии! И как я раньше не спотыкалась о вашу братию, ума не приложу!

Тедди жестом свободной руки пригласил всех на кухню. Мы прошли идеально убранным коридором, в котором не осталось ни следа недавнего погрома. Дверь в мою комнату была плотно закрыта. За окнами заметно посветлело, и Ники молча захлопнул ставни. Я включила лампу над столом.

— И ничего не везде, — обиделась Милена, безошибочно выбрав для своей задницы моё любимое место во главе стола. — Сама проехала мимо моего дома! Да ещё и вернулась обратно, будто издевалась! Мы сразу узнали машину пуделя!

— Так это ты повесила такую умную табличку, — хмыкнула я. — И мышь посадила.

— Какую табличку и мышь? — удивилась Милена.

Мне почему-то подумалось, что, вернись я на место, то не увижу ни того, ни другого. Как будто Трансильвания случайно выкинула меня в альтернативную реальность. Что ж, спасибо ей хотя бы на том, что эта реальность была доступной и понятной: к примеру, мне могли бы попасться мрачные негры-полувампиры с автоматами, или древние кровопийцы с дурацкими седыми начёсами, и очень сомневаюсь, что я смогла бы их уболтать. Ещё было бы любопытно попасть в драку оборотней и вампиров: одни с голыми рельефными торсами, другие добрые и играют в гольф. Мы расселись вокруг стола, Тедди по-домашнему щёлкнул кнопкой электрического чайника и достал кружку с надписью «Crazy Russian». Её оставили у Теодора очередные постояльцы, и хозяин упорно подавал кофе только в ней, когда моё поведение вгоняло его в сильную хандру. Вгонять вампиров в хандру – действие, в моём случае почти отточенное до автоматизма, поэтому я по праву считала её своей. Николя с интересом скользнул взглядом по рисунку со всклокоченным человечком, задержавшись на тексте. Тедди дождался щелчка чайника и, заботливо положив передо мной пакетик чая и поставив кружку, сел рядом.

— Итак, — начал Ники. — Что мы имеем? Женщину Тамаша…

На этом месте Тедди начал озираться по сторонам и явно хотел что-то спросить, но я тихонько наступила ему на ногу под столом и незаметно для других показала на себя пальцем. В ответ он впился в меня изумлённым взглядом. Ох уж эта детская непосредственность, чуждая любой конспирации. В его личном деле появилась приписка «в разведку не брать».

—… которая связана с Натаном. И я понятия не имею, что здесь у вас происходит, но мне определённо не нравятся все варианты, подсунутые воображением. Где этот мерзкий спесивец? На чьи поиски он уехал две ночи назад, оставив у тебя телефон? Куда вы его подевали? Куда подевали Анис?

К моей радости, у Ники не было личной лампы на ножке: судя по выражению лица вампира, её бы, скорее всего, немедленно направили мне в глаза. Я представила, как Ники склоняется надо мной и орёт в лицо «Отвечайт! Быстро-быстро! Куда ты девайт Анис, Тамаша и Натана?» А я, гордый русский партизанен, смотрю сквозь него и с ухмылочкой говорю: «никуда не девайт, они сами собой постоянно куда-то деваются!»

— Думаю, непосредственный участник событий обязательно поделится с нами новостями, — успокоил их Тедди, дружески кивнув в мою сторону.

Три пары глаз одновременно посмотрели на меня в явном ожидании.

— Ну что ж, — устало вздохнула я, заваривая пакетик чая за неимением чего-то более аппетитного. — Начнём с похищения…

Я рассказала про приключение в капелле и приезд в Клуж-Напоку. Если первое было более-менее похоже на правду, и оттуда я выбросила за ненадобностью всего несколько существенных деталей, типа разговора про документы и описание охотников, то история с действующим монастырём подверглась более значительной коррекции. Я предпочла не упоминать Штефана, приукрасить доброжелательность Тамаша в мой адрес и вовсю расхваливала находчивость Уильяма, чтобы забить все дыры в повествовании. В конце концов у меня осталось впечатление, что я умудрилась запутать не только посторонних Милену и Николя, но и более осведомлённого Теодора. Последний, впрочем, никак мои слова не опровергал. Только на истории с Аугусто он расслабленно откинулся на спинку стула и разулыбался своей теодорьей многозубой улыбкой.

Николя мрачнел всё сильнее и сильнее. Чуть расслабился он только после того, как я сказала, что охотникам не удалось найти Анис, и они уехали из монастыря несолоно хлебавши. Милена с любопытством разглядывала его лицо. Иногда мне казалось, что его выражение интересует вампиршу куда больше, чем мой рассказ.

— Где же был Тамаш, пока твоя жизнь висела на волоске? — разглядывая столешницу перед собой, поинтересовался Николя.