Завещаю вам жизнь

Сначала он ощутил несвежесть воздуха. Воздух в приемной был такой, словно тут давно не открывали окон и не проветривали. Потом заметил, что астры, стоящие в вазочке, осыпались и порыжели.

Это был сигнал опасности.

Еще смутный, но сигнал. И фон Топпенау принял его.

Почему-то торопясь, он открыл дверь в кабинет.

И здесь давно не проветривали.

А на столе лежал тонкий слой серой пыли.

«Откуда в запертых комнатах появляется пыль?» — рассеянно подумал фон Топпенау.

Он зачем-то сел за стол и попробовал ящики стола. Ящики были закрыты.

«Надо вызвать кого-нибудь и узнать, где Штраух*, решил Топпенау, но ему помешал швейцар. Старик дотащился наконец до цели.

— Куда поставить чемоданы, ваше сиятельство? — отдуваясь, спросил он.

— Поставьте у двери, — сказал Топпенау. — Нет, нет, не в приемной. Занесите сюда... И ступайте, Фридрих..

Да, подождите... Вот. Выпейте за мое здоровье

— Покорно благодарю, — поклонился красный и потный от натуги швейцар.

— Надеюсь, хорошо съездили ваше сиятельство?

— Да, да, — сказал Топпенау. — Ступайте-

Он почти вытолкал словоохотливого старика. Закрыл за ним дверь. Увидел чемоданы. Поднял, чтобы отнести в угол кабинета, но на половине пути опустил. «Надо вызвать кого-нибудь! - подумал он опять.

А с чемоданами...»

Чемоданы так и остались стоять на ковре между дверью и столом.

— Доктор Вернер? - спросил он, когда по телефону ответили.

— Да, это я... Зайдите, пожалуйста.

Доктор Вернер появился, словно чертик из коробочки Белесые глаза доктора смотрели на графа с такой жадностью, словно увидели чудо.

— Проходите, Вернер, — раздраженно сказал Топпенау. — Не торчите на пороге... Что за беспорядки у вас здесь? Фрейлейн Штраух отсутствует, кабинет не прибран... Она больна?

Вернер осторожно обошел чемоданы, вытянул тощую шею, его глаза побелели еще больше.

— Разве вы не знаете? — заговорщическим шепотом спросил Вернер.

— Чего я не знаю? — хотел крикнуть, но не крикнул, а неожиданно тихо, осипнув, спросил граф. — О чем вы, Вернер?

— Ваша секретарша, граф- Я имею в виду фрейлейн Штраух... И доктора Гауфа...

— Что с ними? — роясь по карманам, вытаскивая и снова пряча сигареты и спички, делая вид, будто ищет нечто очень важное, спросил Топпенау. Он даже нашел силы улыбнуться. — Заболели оба?

Вернер почти касался лица графа своим желтоватым лицом.

— Арестованы как государственные преступники, прошептал Вернер, и фон Топпенау почувствовал дурной запах изо рта доктора. Разве вас не известили

— Меня?.. Ах, не известили?.. Да, я впервые- это возможно!

— Уже третья неделя! шептал Вернер. сотрудники предупреждены, чтобы не болтать- Такая новость, господин граф!

— Я ничего не знал! — в отчаянии сказал фон Топпенау — Я совсем ничего не знал!

Получалось, что он жалуется Вернеру на чью-то несправедливость, это унижало, но фон Топпенау не мог остановиться.

— Меня обязаны были известить! бормотал он -Я буду жаловаться! Мне не остается ничего другого-

— Господин граф, успокойтесь! — прошептал Вернер. — Мы понимаем, какой это удар...

— Я не допущу! — внезапно выкрикнул фон Топпенау. — Вы слышите, Вернер? Я не допущу! Так и передайте... Идите.

Подчиняясь жгучей потребности что-то делать, что-то немедленно предпринять, фон Топпенау выбежал из-за стола и чуть не споткнулся о чемоданы. Тогда он заметил, что Вернер стоит с открытым ртом и следит за ним как за чарованный.

— Идите! — распорядился фон Топпенау. — Я все выясню. Мне должны будут объяснить!.. Тогда я скажу всем. Идите же, Вернер! Чего вы ждете? Идите и работайте!

Но едва за Вернером затворилась дверь, Топпенау бессильно опустился на чемоданы.

Тревога была так велика, что он даже не подумал, как глядит в эту минуту.

Он вообще не мог ни о чем думать.Одно слово сверлило мозг: «Конец».

В кабинет кто-то вошел.-фон Тоиненау понимал: надо встать, но встать не мог вместо этого он опять стал рыться в карманах.

Только сейчас понял.

— А, Реннер... — пролепетал он — я с дороги... Как видите, устал?-

Реннер о чем-то спросил, но граф не расслышал. Он пытался закурить, но спички ломались в прыгающих пальцах.

— Такой ужас... — услышал фон Топпенау собственный голос. — Вы знаете, арестована Инга- Мой секретарь. И доктор Гауф.

Спички ломались.

Реннер щелкнул зажигалкой.

Фон Топпенау жадно прикурил, хотя с трудом удерживал сигарету.

— Вам надо уехать домой, — властно сказал Реннер. — Вы плохо выглядите. Поезжайте домой и вызовите врача.

Фон Топпенау отрицательно покачал головой.

— Я должен... — проговорил он. — От меня ждут-Прежде всего — выяснить...

— Вы ничего не выясните, — твердо сказал Реннер. -Поезжайте домой. И не придавайте факту ареста секретарши слишком большого значения. Какое она имеет к вам отношение? Она не имеет к вам никакого отношения!

Властный голос Реннера гипнотизировал. Но если бы Реннер знал, какое отношение в действительности имеет к фон Топпенау его секретарь Инга Штраух!

— Да, да... — пробормотал фон Топпенау.

— Не вы один знали Ингу Штраух! — быстро продолжал Реннер. — Ее знали многие «поляки». Я тоже. Но меня то это не волнует! Значит, не должны волноваться и вы!

— Да, да...